Форум "В Керчи"

Н.В. Небожаева

«СВЯТОЕ ДЕЛО ПОМОЩИ БЛИЖНЕМУ»:
БОГАДЕЛЬНЯ ИМЕНИ КУПЦА А.А. ЗОЛОТАРЕВА В КЕРЧИ
(1893-1919 гг.)

Керчь - это город, известный не только своей древней, богатой историческими событиями, судьбой. Столетиями формируясь как многонациональный и многоконфессиональный центр, Керчь с давних времен была городом, в котором переплелись воедино разные культуры и традиции. Несмотря на полиэтнический состав населения и различия религиозных воззрений, городское сообщество веками сосуществовало в мире и согласии. Не стал исключением из этих правил и XIX век.

Характерной чертой духовной жизни этого периода являлась благотворительная деятельность. В традициях верующих было оказание помощи слабым, обездоленным, нуждающимся в заботе людям это было присуще представителям всех без исключений религиозных сообществ. Значительные средства керченское купечество и горожане вкладывали в строительство храмов, всячески помогали и поддерживали деятельность различных учебных заведений.

Как осуществленное, материализованное проявление благотворительности, в Керчи в конце XIX в. появляется богадельня им. купца А. А. Золотарева, завещавшего на строительство и содержание этого учреждения капитал в 150 тыс. руб.

Идея создать в городе заведение «для престарелых, не имущих мужчин и женщин православного вероисповедания, с двухпрестолъною при ней церковью» принадлежала самому Андрею Андреевичу Золотареву. Еще при жизни в своем духовном завещании он тщательно и детально описал условия создания и функционирования этого благотворительного учреждения.

Согласно завещанию, существование богадельни должно было обеспечиваться капиталами в сто пятьдесят тысяч рублей, которые «остаются навсегда неприкосновенными и, как они, так равно и все здания богадельни не могут быть употреблены на какое-либо другое назначение» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 872, л. 22]. Отдельным пунктом было оговорено, что главное и непосредственное управление всеми делами богадельни возлагается на его жену - Марию Ивановну Золотареву и двоюродного брата - Кузьму Ивановича Золотарева. После них попечительство над богадельней переходит «в род Золотаревых, которые для сего избирают из среды своей попечителя». Особо было оговорено, что в том случае, если кто-либо из рода Золотаревых откажется от принятия звания попечителя, «попечение о богадельне переходит во владение Керченского городского общественного управления» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д.6368, л. 6].

Составленное завещание было зарегистрировано керченским нотариусом 29 ноября 1879 г. [Носков, 2011, с. 3]. Первый шаг на пути создания задуманного благотворительного заведения, предпринятый Андреем Андреевичем Золотаревым, оказался для него и последним. Менее чем через месяц А.А. Золотарев скончался [1]. 27 декабря он был погребен на старом кладбище Керчи [2] [ГААРК, ф. 455, он. 1, д.2654, л. 1].

Душеприказчиками, то есть исполнителями воли покойного, согласно завещанию, выступили его вдова - Мария Ивановна и двоюродный брат -Кузьма Иванович Золотарев. Хроника последующих событий, предшествовавших появлению богадельни, выглядит следующим образом.

Для строительства богадельни 8 августа 1880 г. был приобретен участок земли в восточной части города по улице Карантинной, ранее принадлежавший мещанину Безходарному. 13 сентября того же года, по прошению Кузьмы Ивановича Золотарева, Городская дума приняла решение о присоединении к земле будущей богадельни смежного участка, на котором предполагалось разбить сад. По инициативе городского головы Е.Д. Хаджопуло в октябре 1880 г. был объявлен конкурс на создание проекта комплекса зданий Керченской богадельни. Среди пожеланий, высказанных к авторам проектов, члены Городской думы и управы оговаривали, чтобы стиль построек был «желательно русский». Для рассмотрения проектов была создана специальная комиссия из представителей думы и управы. По итогам конкурса комиссия выбрала проект городского архитектора К. Дорошенко. Подряд на строительные работы был отдан керченскому мещанину Андрею Фролову [Носков, 2011, с. 3].

В январе 1881 г. М.И. и К.И. Золотаревы пишут прошение на имя Керчь-Еникальского градоначальника с просьбой рассмотреть материалы о создании богадельни и передать их «на утверждение высшего начальства» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 872, л.2].

Первый раз прошение было отклонено - керченский градоначальник Н.П. Вейс нашел, что некоторые пункты поданного ему среди прочих документов проекта устава будущей богадельни «неудовлетворительные», и потребовал их переделать. По-видимому, указанные недостатки были достаточно быстро устранены - 7 апреля того же 1881 г. Керчь-Еникальский градоначальник официально пишет прошение на имя министра внутренних дел с просьбой утвердить устав керченской богадельни и разрешить строительство этого учреждения. Тем не менее, переписка между государственными чиновниками, утверждение проектов, смет и других документов, а затем и непосредственное строительство богадельни растянулось более чем на 10 лет.

Одним из факторов, задерживавших процесс постройки богадельни, стало недовольство градоначальника проектом церкви при богадельне, и он не хотел его отсылать на утверждение в министерство. По этой причине архитектору Гаскету, состоявшему при градоначальнике, приходилось писать многочисленные рапорты и доказывать, что «возвращаемый... проект на постройку каменной церкви при керченской богадельне, ...как составляющий исключение из общего правила установленного 214 Cт. Устава Строительного Комитета... подлежит утверждению Министром Внутренних Дел» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 872, л.7]. В других случаях финансовая сторона дела казалась градоначальнику не совсем понятной и, как следствие, вновь начиналась переписка между заинтересованными сторонами.

Однако самым большим камнем преткновения оказался текст устава будущей богадельни, вернее, его отдельные параграфы, где оговаривалось, что в случае отказа представителей рода Золотаревых от попечительства над богадельней она переходит в распоряжение города. В Министерстве внутренних дел посчитали, что «в виду сего последнего обстоятельства» неплохо бы спросить мнение членов «местной городской Думы», для чего предлагалось передать в думу проект устава будущей богадельни, выписку из завещания А.А. Золотарева, а также отзыв «по рассматриваемому делу обер-прокурора Святейшего Синода».

О Святейшем Синоде вспомнили не случайно. Именно его представители настаивали на изменениях в нескольких пунктах устава керченской богадельни, в частности параграфа «56» - о содержании священника и псаломщика церкви; параграфа «60» - о дополнении примечанием «в денежную книжку вносятся и все счетные, кружечные и кошельковые доходы церкви, - часть которых поступает на духовно училищные нужды...», параграфа «61» - о добавлении фразы «по предметам; касающимся богаделънической церкви и ее причта попечители входят в предварительное соглашение с Епархиальным Начальством». Представители Синода особенно настаивали на дополнении устава новым параграфом о том, что богадельническая церковь, на равных с прочими храмами, обязана отчислять ежегодно на нужды духовного училища епархии 25% или 1/2 часть со свечного и других своих доходов [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 872, л.13].

Все рекомендованные для рассмотрения материалы были переданы в городскую думу в марте 1886 г. Члены думы на своем заседании 26 апреля того же года постановили: «изъявить соглашение на принятие Городским Управлением попечительства над богадельней...», добавив при этом в устав богадельни пункт о своем праве изменять при необходимости параграфы существующего устава (в случае перехода богадельни в ведение города).

Такое пристальное внимание к различным документам, связанным со строительством и дальнейшим существованием богадельни, не было простой случайностью или обычной бюрократической волокитой. В масштабах небольшого города, каким являлась в то время Керчь, появление такого комплексного благотворительного учреждения, как планировавшаяся богадельня, было крупным событием. А.А. Золотарев был родом из Ростова-на-Дону, одним из представителей многочисленного купеческого семейства Золотаревых. Ростовские Золотаревы занимались торговлей хлебом. В Керчи Андрей Андреевич имел лесные склады, трактиры и другую недвижимость в центре города. В местной купеческой среде он был человеком известным и уважаемым. Неудивительно, что родственники завещателя, городские власти, представители купеческого сословия были заинтересованы в том, чтобы задуманное Золотаревым благотворительное заведение удалось самым наилучшим образом: и как память об уважаемом человеке, и как яркий пример благотворительности, гордиться которым могли бы представители всех сословий городского населения.

Началом строительства зданий богадельни и церкви можно считать май 1881 г., когда был заложен бутовый фундамент будущей богадельни [Носков, 2011, с. 3], хотя основные строительные работы развернулись только летом 1886 г. и были в основном закончены к осени 1893 г.

Керченская богадельня имени ростовского купца Андрея Андреевича Золотарева была торжественно открыта 30 ноября 1893 г., в день Св. Апостола Андрея Первозванного.

К моменту открытия богадельня представляла собой функционально продуманный комплекс, состоявший из основного корпуса и церкви, различных вспомогательных помещений, земельного надела с разбитым на нем садом и огородом.

Центром архитектурного ансамбля являлся храм, от которого симметрично, в две противоположные стороны, расходились строения основного корпуса. Жилой корпус богадельни был одноэтажным, состоявшим из 9 комнат, где жили его обитатели - одинокие люди преклонного возраста. В этом же здании помещались небольшой лазарет и аптека. Под зданием находились подвалы. Оценочная стоимость основного корпуса составляла 75 тыс. руб. [3].

За церковью располагались большая столовая и две кухни с подвалами. Стоимость этих пристроек оценивалась в 10 тыс. руб. Помимо этого, к основному корпусу богадельни примыкал флигель, в котором были устроены квартиры для смотрителя и священника богадельнической церкви. Тут же находилась «контора» - служебное помещение, где хранилась документация, и было оборудовано рабочее место для смотрителя. Стоимость флигеля составляла 10489 руб.

В комплекс зданий богадельни входили также: «баня с хозяйственными приспособлениями» - 5 тыс. руб., кладовая, ледник и специально оборудованная «покойницкая» - 5 тыс. руб.; два каменных сарая -3 тыс. руб. [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 41].

Отопление помещений было печное. В жилых комнатах-спальнях существовали закрытые камины, расположенные таким образом, чтобы каминная топка и лицевая часть камина находились в одном помещении, а щит этого же камина (его тыльная часть) отапливала соседнюю смежную комнату. Кухонная печь имела сверху чугунную плиту с конфорками, состоящими из последовательно уменьшающихся в диаметре плоских чугунных колец и небольшого вогнутого кружка с перемычкой в центре. Для отопления помещений покупали хороший по качеству уголь антрацит. Ежегодно за зиму расходовалось 2500 пуд. (40 т.) [4] антрацита. Для растопки печей и каминов традиционно использовали дрова и стружки. С этой целью покупалось более 90 чек дров (90 чек - 1350 пуд., или 21,6 т.) по цене 1 руб. 75 коп. за чеку и 1 арба [5] стружек «на подпалку» по цене 75 коп. за арбу [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 271 об]. Стоимость угля составляла 26 коп. за пуд. В материалах по истории богадельни за 1909 г. встретился один любопытный документ, касающийся расходов на отопление: при проверке работы богадельни ежегодной ревизионной комиссией по статье «отопление» был обнаружен перерасход на 190 руб., в связи с чем смотритель богадельни был вынужден объяснять, что в 1908 г. «уголь с доставкой обошелся по 28 коп. за пуд.». И к тому же зима была очень холодная, «с 3-4 октября настали сильные холода, ветер был северо-восточный и печи приходилось топить непрерывно... 4 раза замерзало море» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 158 об]. Похожая ситуация повторилась зимой 1910— 1911 гг. Тогда зима также оказалась «суровой, морозы доходили до 25 градусов» и попечители богадельни были вынуждены в спешном порядке докупать уголь для отопления жилых помещений [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 274].

Для освещения помещений богадельни использовали стеариновые свечи и керосиновые лампы. Перед сном (по зимнему расписанию, время сна наступало в 21.00, а летом - в 22.30) обитатели этого учреждения обязаны были погасить все горевшие лампы и свечи. Оставались гореть на всю ночь лишь лампы-ночники в коридорах и туалетах. Ежегодно для освещения закупали более 59 пуд. керосина (944 кг), 14 ф. (5,6 кг) [6] свечей и 360 коробок спичек. Общая стоимость керосина составила 97 руб. 81 коп., свечей - 3 руб. 93 коп, спичек - 3 руб. 60 коп. Приведенные цифровые данные по статье «расходы на освещение» взяты из отчета за 1908 г. [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л.158 об]. В этом же году к расходам на освещение прибавили сумму в 1 руб. 90 коп., потраченную на покупку новых ламповых стекол.

При богадельне был разбит фруктовый сад, занимавший площадь в «две десятины». Его создание обошлось устроителям в 5 тыс. руб. Часть территории земельного участка была отведена под огород, на котором выращивали в основном различную зелень. Известно, например, что в том же 1908 г. смотрителем богадельни было приобретено «луку арпачику (для посева) - 12,5 ф.». В переводе на современные метрические единицы эта цифра составляет 5 кг. По данным другого документа, за 1907 г., огород занимал площадь «около 650 кв. сажень», т.е. 2957 кв. м. (29,6 соток) [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, лл. 103, 155]. За садом ухаживал садовник, должность которого исполнял (по совместительству) сторож богадельни.

Богадельня имела свой транспорт - повозку-линейку [7]. В смету расходов богадельни на 1907 г. был включен пункт о приобретении новой линейки. Ее стоимость составляла 140 руб., но богадельне эта покупка обходилась дешевле, в 110 руб., «так как мастер принимает старую линейку за 30 руб.». По этой же смете на содержание лошади в год полагалось: «сена 210 пудов по 40 коп. за пуд; овса 94 пуда по 90 коп. за пуд; отрубей 60 пудов по 50 коп. за пуд. Ковка лошади - 24 руб.». Должность кучера была постоянной. Жалованье он получал 216 руб. в год. Если кучер уходил в отпуск, на время его отсутствия брали временно другого возчика. В статьях расходов богадельни за разные годы, кроме прочих покупок, значатся: покупка 5 ф. (2 кг) колесной мази -20 коп., «1 кнута для лошади - 15 коп.» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, лл. 103, 103 об, 157 об, 272 об].

Кроме того, богадельня имела свои собственные источники технической и питьевой воды. Для обеспечения своих потребностей на ее территории были оборудованы два бассейна, в которых собиралась и хранилась дождевая вода. В северо-западной части участка был пробурен артезианский колодец, оборудованный водокачкой с мощным насосом и двумя бассейнами - открытым и закрытым. Стоимость этих сооружений оценивалась в 5142 руб. 96 коп.

Вся территория богадельни была окружена резным каменным забором. При богадельне имелась постоянная должность сторожа. В помощь ему многие годы при богадельне держали двух собак. Известно, что в 1908 г. для них были приобретены 2 ошейника и две цепи общей стоимостью 2 руб. 15 коп.

Весь устроенный комплекс был рассчитан на 40 человек: 20 мужчин и 20 женщин. По данным 1904 г., в списке лиц, постоянно живших в богадельне, «по 366 дней каждый», значатся 43 человека: 23 мужчины и 20 женщин. Средний возраст мужчин - 68,7 лет. Самому молодому, слепому от рождения сироте керченскому мещанину Ивану Непомнящему, было 34 года. Самому старшему - 88 лет. По сословной принадлежности мужская часть обитателей богадельни распределялась следующим образом: «из мещан» было 14 человек, «отставных солдат» - 6, из крестьян - 1. Несколько лет, с 29.07.1901 г., в приюте жил 1 дворянин - Глузевский Иван, 85-ти лет.

Средний возраст женщин, по данным 1904 г., составлял 77 лет. Самой старшей было - 84 года, самой «молодой» - 51. Из керченских мещан было 10 человек, «вдовы солдат» - 6 человек и 4 человека - из крестьян.

Помимо постоянных «обитальцев» богадельни в отчете за 1904 г. указаны 18 человек как «состоявшие не полный год» - от 3 до 309 дней. Причины, по которым эти люди выбыли, не указаны. Однако, анализируя отчеты о деятельности богадельни за другие годы, можно сказать, что чаще всего такой причиной была смерть «по старости лет». Факт смерти постояльца богадельни фиксировался врачом городской больницы. Потом следовала процедура отпевания и похорон, о чем обязательно ставили в известность городскую управу. В одном из дел, касающихся деятельности богадельни, сохранился документ - справка из городской больницы о том, что в богадельне скончался «крестьянин Филипп Семенович Мизин, 78 лет». На обороте типографского бланка рукописный текст: «Филипп Семенович Мизин, находившийся на призрении в Керченской Богадельне, сего 1907 г. 29 января умер от старческого маразма и 31 числа предан земле по христианскому обряду, что и удостоверяю своею подписью и приложением церковной печати. 31.01.1907 г.». Подпись: «Керченской Богоявленской Свято-Андреевской церкви протоиерей Владимир Экземплярский». В статье расходов по содержанию богадельни за 1908 год приведены суммы, которые выделялись на «погребение 1 умершего»: «гроб - 2 руб. 36 коп.; намогильный крест - 1 руб. 85 коп.; могила - 1 руб. 50 коп.; саван - 90 коп.; свечи - 70 коп.».

Изредка встречались случаи, когда кого-либо из обитателей богадельни забирали родственники, приехавшие за ним из другой губернии. И только один раз, на протяжении с 1893 по 1919 год, один человек был лишен права жить в богадельне за нарушение устава и режима учреждения: «за пьянство и драчливый нрав» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 42, л. 93].

Все постояльцы богадельни содержались полностью за счет учреждения: их обеспечивали питанием, одеждой, помещением, медицинским обслуживанием. «Призреваемые женского и мужского полов» помещались в отдельных корпусах. В соответствии с уставом богадельни, все поступившие и содержавшиеся в ней старики обязаны были выполнять правила внутреннего распорядка этого учреждения. Обитатели богадельни должны были производить уборку помещений, ухаживать за немощными людьми, делать посильную работу в саду или огороде. Питались все вместе в общей столовой, после обеда - два часа отдыха, потом опять приглашали на работу. Все «призреваемые» были обязаны посещать баню, беречь выданные обувь и одежду, «жить миролюбиво...». О своем желании куда-либо отлучиться необходимо было сообщать смотрителю богадельни. Навещать постояльцев богадельни родственникам можно было только в определенное время. Ночевать в помещениях богадельни посторонним людям или временным посетителям строго запрещалось. Отдельным пунктом указывалось, что обитателям богадельни запрещается пить спиртные напитки, просить милостыню на улицах города и попрошайничать.

Выданное нательное белье менялось еженедельно, а постельное белье -через две недели (в случаях необходимости - чаще). Баня для обитателей богадельни устраивалась 15 раз в год: по одному разу в месяц и к каждому из трех больших церковных праздников - к Рождеству, Пасхе и Троице. В банный день каждому выдавали по 1/4 части куска мыла.

О видах и разнообразии одежды, выдававшейся постояльцам богадельни, можно судить по одному из найденных в архиве документов -списку вещей, приобретенных в 1907 г.:

«- пиджаков с брюками верблюжьего сукна -10 пар по 11 руб.
-пиджаков мужских парусиновых -10 шт. по 2 руб.
-чулок летних мужских 23 пары по 30 коп. за пару
-рубах мужских сарпинковыхs - 27 шт. по 1 руб. 10 коп.
-мужских башмаков летних и зимних - 20 пар по 1 руб. 75 коп.
-чулок мужских и женских - 43 пары по 40 коп.
-кальсон мужских летних сарпинковых [8] - 25 шт. по 1 руб.
-летних женских башмаков -21 пара по 1 руб. 30 коп.
-зимних женских башмаков -21 пара по 1 руб. 60 коп.
-женских летних юбок - 15 штук по 1 руб. 50 коп.
-женских летних кофт - 27 шт. по 1 руб. 25 коп.
-косынок белых головных (или платков) -20 шт. по 15 коп.
-наперников тиковых [9] для подушек — 5 шт. по 65 коп.
-фуражек - 20 шт. по 1 руб.
-женских зимних бумазейных [10] платьев (юбок, кофт) -10 шт. по 3 руб.50 коп.»
[ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 103 (об)].

• ↑ [1]. В материалах другого дела, в переписке Керчь-Еникальского градоначальника с министром внутренних дел, указано, что А.А. Золотарев скончался в 1880 г. [ГAAPK, ф.455, оп.1, д. 872, л.З]. Дата погребения А.А. Золотарева - 27.12.1879 г. - указана в письме его сына Юлиана и, дополнительно подкрепленная рядом косвенных данных, выглядит более убедительной, чем 1880 г.

• ↑ [2]. Старое кладбище в Керчи находилось на северном склоне г. Митридат. Рядом с образовавшимся на его месте пустырем и поныне сохраняется бывшая кладбищенская Св.-Афанасьевская церковь, построенная в 1864 г. и служившая, очевидно, местом отпевания покойного.

• ↑ [3]. Стоимость недвижимого имущества богадельни приведена по данным на 1904 г.

• ↑ [4]. 1 пуд - 16,38 кг.

• ↑ [5]. Грузовая конная повозка с высокими бортами.

• ↑ [6]. 1 фунт - 409 г.

• ↑ [7]. Линейка (дрожки, дроги) - четырехместная или многоместная конная повозка простой конструкции; часто имела продольную перегородку, пассажиры садились по обе стороны линейки спиной друг к другу.

• ↑ [8]. Сарпинка - полосатая или клетчатая простая (льняная или конопляная) ткань.

• ↑ [9]. Тик - плотная полосатая ткань. Обычно употреблялась для матрасов и перин.

• ↑ [10]. Бумазея (бомазея) - бумажная (сделанная из хлопка) ворсистая ткань.

Питание в богадельне было трехразовым. Утром на завтрак давали простую кашу и чай с хлебом. Обед состоял из двух блюд в обычные дни и «3-х перемен в двунадесятые и престольные дни». Ужинали тем, что осталось от обеда. Кроме этого, каждому из обитателей богадельни ежемесячно выдавали на руки 1/8 ф. чая (50 г) и 2 ф. сахара (800 г). По правилам богадельни «белого 2-го сорта хлеба» можно было брать «сколько каждый съест». Нарезанный большими кусками и прикрытый полотенцем, он всегда лежал на блюде в столовой - взять себе дополнительно кусок хлеба разрешалось в течение всего дня [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 42, л. 264]. По данным 1911 г., сумма, затраченная на питание одного человека в течение дня, составляла 14 коп [11].

В материалах богадельни за 1908 г. сохранился документ, который называется «Выборка из дневного расхода, произведенного в течение 1908 г. на продовольствие призреваемых и служащих в богадельне». Это список основных продуктов, купленных для питания обитателей богадельни в течение года. Он в обязательном порядке прилагался к годовому отчету как расшифровка сумм, затраченных на питание. Документ настолько информативен, что, наверное, есть смысл привести его целиком:

«- хлеба - 667 п. 16 ф. - 996 руб. 94 коп.
-мяса - 81 п. 8 ф. - 446 руб. 65 коп.
-баранина - 20 ф. -2 руб. 78 коп.
-воловьих ног (на холодец) -16 шт. - 4 руб. 10 коп.
-воловьих и коровьих гусаков (на пирожки) - 3 шт. - 1 руб. 40 коп.
-сала говяжьего - 5 п. 39 ф. - 45 руб. 78 коп.
-сала внутреннего свиного (смальца) - 26 ф. -7 руб. 71 коп.
-сала свиного соленного -12, 1Л ф. - 3 руб. 4 коп.
-коровьего соленного и свежего масла - 1 п. - 19 руб. 70 коп.
-сыру (творогу) свежего - 24 бл. - 2 руб. 25 коп.
-сыру соленного овечьего - 6 ф. - 90 коп.
-молока -73 бут. - 3 руб. 40 коп.
-чая - 1 п. 34, 1/2 ф. - 96 руб. 09 коп.
-сахару колотого - 29 п. 20 ф. - 166 руб. 93 коп.
-сахару песочного - 4 п.15 ф. - 20 руб. 13 коп.
-мармеладу (для кути) — 3 ф. — 1 руб. 10 коп.
-момпасье — 1 ф. — 36 коп.
-подсолнечного масла - 15 п. 38 ф. - 71 руб. 3 коп.
-рыбы свежей (бычков, барабульки, камбалы, подсулков [12] и камсы) -на 34 руб. 52 коп.
-красной рыбы (белуг) - 1 п. 2 ф. - 10 руб. 50 коп.
-рыбы соленой - камсы - 7 п. 13 ф. и 500 шт. сельди - всего на 12 руб. 60 коп.
-маслин - 1 ф. - 24 коп.
-грибов — 1 ф. — 90 коп.
-муки № 2 и 3 (белой) - 18 п. - 37 руб. 20 коп.
-муки темной (на затирку борща) и обжарку рыбы — 3 п. 30 ф. -6 руб. 64 коп.
-муки ржаной для кваса - 2 п. 2 ф. - 3 руб. 8 коп.
-то же для кваса - 7 солдатских хлебов - 88 коп.
-крупа гречневая - 29 п. 37 ф. - 59 руб. 60 коп.
-пшено толченное - 37 п. 05 ф. - 56 руб. 18 коп.
-соли мелкой и крупной — 24 п. - 5 руб. 18 коп.
-муки картофельной - 1 п. 36 ф. - 5 руб. 38 коп.
-макароны - 8 п. 4 ф. -25 руб. 52 коп.
-вермишель - 2 п. 37 ф. - 9 руб. 36 коп.
-рису - 2 п. 9 ф. - 7 руб. 31 коп.
-крупы перловой - 12 ф. -72 коп.
-для пасок шафрану и др. - на 72 коп.
-яиц -835 шт. - 19 руб. 25 коп.
-дрожжей - на 56 коп.
-горчицы - 5 ф. - 1 руб. 69 коп.
-овощей (сельдерей, пастернак, зелень, луку, петрушки и морковь) -на 18 руб. 97 коп.
-перцу черного и гвоздики - 3 ф. - 1 руб. 32 коп.
-фасоли -10 пуд. -14 руб. 80 коп.
-уксусу -21 бут. - 1 руб. 95 коп.
-картофеля - 192 п. 35 ф. - 92 руб. 03 коп.
-луку (старого) - 22 п. 16 ф. - 15 руб. 75 коп.
-луку арпачику - (для посева) - 12,5 ф. - 1 руб. 21 коп.
-луку сладкого - 10 ф. -23 коп.
-капусты свежей - 100 п. 20 ф. - 39 руб. 25 коп.
-на узвар: слив, груш, абрикос, вишень, кишмишу - 1 п. - 4 руб. 26 коп.
-чернослив (на соусы) - 30 ф. - 1 руб. 90 коп.
-ракушек (на соус, борщ, суп) -11 руб. 94 коп.
-чесноку ... 10 ф. —75 коп.
-бураков - 370 шт. - 4 руб. 98 коп.
-баклажан - 840 шт. - 6 руб.
-зеленых помидор и перцу - 400 шт. - 1 руб. 43 коп.
-помидор для морса - 30 пуд. - 6 руб.
-абрикос на повидло - 2 п. - 1 руб. 60 коп.
-яблок (на 6 августа) - 1 п. 10 ф. - 1 руб. 88 коп.

Всего на продовольствие израсходовано - 2417 руб.45 коп [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 42, л. 155].

Перечень продуктов из «продовольствия призреваемых» сразу же приводит к мысли, что гастрономические вкусы и кулинарные традиции местного населения спустя столетие практически не претерпели изменений. Такие слова как «холодец, квас, овечий сыр, сельдерей, чернослив, барабулька» и многие другие из этого списка понятны любому современному жителю Керчи. В списке можно найти упоминание о сале и украинском борще, традиционном для южан узваре и обилии различной зелени, греческих маслинах и типично немецком: «чернослив (на соусы)». Простой на первый взгляд документ может быть еще одним наглядным подтверждением многонационального состава населения города, его многогранной, богатой и яркой культуры.

Изучая список продуктов, невольно отмечаешь еще одну деталь: такие продукты как маслины, грибы, красная рыба закупались в небольшом количестве. Возможно, такие продукты появлялись на столе только в большие праздники и являлись одним из «элементов» праздничного стола.

Работой богадельни заведовал смотритель. Кандидатура на эту должность подбиралась и утверждалась вначале членами семьи покойного А.А. Золотарева, позже - представителями городской управы. Смотритель жил постоянно при богадельне. Ему была выделена квартира в специально построенном для этой цели флигеле. Известно, что, например, в 1904 г. должность смотрителя богадельни исполнял Андрей Игнатьевич Долгий, его супруга Мария Михайловна работала там же кастеляншей.

Из обслуживающего персонала, кроме смотрителя богадельни, в штате постоянными работниками числились повариха, кастелянша, кучер, сторож. Кастелянша не только выдавала белье, одежду, следила за состоянием последней, закупала новые предметы женского и мужского гардероба или заказывала их портнихе, а также исполняла обязанности горничной - помогала убирать помещения тем, кто в силу болезни или старости делать это не мог. Среди обслуживающего персонала были должности приходящих работников - тех, кто «служил не постоянно». К ним относилась прачка, приходившая два раза в неделю. Кроме прачки, два-три раза в неделю в богадельню приходил фельдшер, в обязанности которого входило лечение заболевших стариков, проверка санитарного состояния комнат и их жильцов. Практически с момента открытия богадельни, долгие годы эту должность занимал фельдшер Иван Безпалый. В 1904 году он уведомлял городскую управу, что Юлиан Андреевич Золотарев - сын покойного А.А. Золотарева - предложил ему исполнять обязанности фельдшера богадельни и он, Безпалый, «в часы свободные от городской службы... два раза в неделю посещал призреваемых...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 31, л. 173]. Эту должность И. Безпалый занимал до конца своих дней. После его смерти обязанности фельдшера богадельни с сентября 1908 г. исполнял тюремный фельдшер Иван Францевич Дыбко.

Смотритель богадельни подчинялся попечительному совету. В состав попечительного совета, согласно завещанию А.А. Золотарева, помимо его вдовы Марии Ивановны и двоюродного брата Кузьмы Ивановича Золотарева, входили также дети Андрея Андреевича - сын Юлиан [13] и дочь Александра (в замужестве - Канунникова).

Созданная богадельня полностью содержалась и существовала на капитал, завещанный для этой цели А.А. Золотаревым. Капитал богадельни состоял из внесенных А.А. Золотаревым вечным вкладом 100000 руб.: «билет Керченского городского общественного банка от 11.12.1879 г. № 3718 на 80 тыс. руб. и таковой же билет 11.12.1880 г. № 4138 на 20 тыс. руб.». Помимо этого, 28.12.1892 г. были внесены вечным вкладом еще 30 тыс. руб. на содержание причта церкви, ремонт зданий и пособие неимущим. Вклады 1880 и 1892 гг. были внесены от имени А.А. Золотарева, хотя сделано это было уже после его кончины. В разных документах капитал, завещанный Золотаревым на строительство и содержание богадельни, определялся обычно в 100 тыс. руб., иногда - в 150 тыс. рублей. Можно предположить, что еще при жизни, незадолго до своей кончины, Андрей Андреевич сделал только первый взнос в банк - 80 тыс. руб. Последующие вклады, исполняя волю завещателя, вносили уже его дети и вдова.

Последний взнос от имени семейства Золотаревых сделала Мария Ивановна Золотарева 1 марта 1894 г. Она внесла 10 тыс. руб. на три «именные койки». Жертвовательница хотела, чтобы на проценты, получаемые от этих 10 тыс., учредили «на вечное время три койки в богадельне имени: 1. Марии Ивановны Золотаревой; 2. Юлиана Андреевича Золотарева; 3- Александры Андреевны Канунниковой», с условием, что при жизни пожертвователей право назначать «призреваемых» на эти койки будет принадлежать им.

В марте 1910 г. к капиталам богадельни был присоединен взнос в 5200 руб., внесенный членом городской управы Николаем Ивановичем Айваз-Оглу. Свой вклад он сделал сроком на 12 лет «для учреждения за счет процентов с капитала этого двух кроватей имени покойной жены его Ольги Павловны на дожитие в богадельне 2-х старцев» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 265].

Возвращаясь к вопросам финансового обеспечения богадельни, можно отметить, что основными источниками содержания богадельни были проценты, поступавшие от основного капитала, городские и земские пособия, пожертвования частных лиц. Опираясь на данные отчетов за 1909, 1910, 1911 гг., картина денежных поступлений богадельни выглядит следующим образом:

% % с капитала в 100 000 руб. (за время с 11.09.1909 г. по 11.09.1910 г.) -6 175 руб. 01 коп.

% % с капитала в 30 000 руб. (с 1.01.1910 г. по 1.01.1911 г.) -1 193 руб. 20 коп.

% % с капитала в 10 000 руб. (с 1.01.1910 г. по 1.01.1911 г.) -399 руб.

% % с капитала в 5 200 руб. - 148 руб. 20 коп.

ежегодное (начиная с 1905 г.) пособие от городской управы, составлявшее по решению городских властей 0,5 % с капитала в 100 000 руб. -500 руб.
% с текущего счета - 57 руб.81 коп.

ежегодное пособие от Таврической земской управы (за время со 2.10.1909 г. по 1.10.1910 г.) - 589 руб. 58 коп.

пожертвование (в 1910 г.) от почетного гражданина города Керчи, купца Г.Я. Цыбульского «на улучшение пищи призреваемых на Пасху» -10 руб. [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 247, л. 265].

• ↑ [11]. Отталкиваясь от этой цифры, можно вычислить сумму, затраченную на питание в месяц, ~ 3 руб. Эта сумма составляла 1/4 часть зарплаты кухарки того периода. К месту сказать, кухарка в богадельне получала жалование в год - 144 руб.; кастелянша,- 180 руб.; фельдшер - 216 руб.; прачка - 144 руб.; дворник - 174 руб. [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 6368, л. 1041.

• ↑ [12]. Подсулок - судак (сула) небольших размеров.

• ↑ [13]. Юлиан Андреевич Золотарев (1864-1905(?), керченский купец 2-й гильдии. В купеческом сословии с 1894 г. Занимался торговлей лесом, рыбой. Владел совместно с матерью лесными складами; трактиром в центре города. Оценка имевшегося недвижимого имущества, по данным 1905 г., составляла 17500 руб. [ГААРК, ф.455, oп. 1, д.6610, л.З]. Имел собственный дом (совместно с матерью) на ул. Карантинной, недалеко от богадельни (ныне - ул. Кирова) [Памятная книжка.., 1904, с.36]. В начале XX в. купил (построил?) дом на «набережном участке гор. Керчи... фасадом выходил на набережную, принадлежал к 1-му участку», дом числился под № 32. [ГААРК, ф. 162, оп 2, д.4816, л.63]. Известно, что Ю. Золотарев был женат, супругу звали Мария (1874 г. рожд.) [ГААРК, ф.455, оп.1, д.6611, л.7].

Таким образом, доход богадельни в этот период составлял 9072 руб. 80 коп. В начале XX в. этой суммы хватало, чтобы покрыть расходы учреждения. Статьи расходов включали затраты на продовольствие -2550 руб. 22 коп.;

-хозяйственные надобности - 428 руб. 36 коп.
-приобретение вещей - 465 руб. 78 коп.
-отопление - 675 руб. 50 коп.
-освещение - 140 руб. 94 коп.
-содержание лошади, сбруи и экипажа - 208 руб. 55 коп.
-страховка зданий - 307 руб. 76 коп.
-жалование служащим и наем поденной прислуги - 1470 руб. 20 коп.
-канцелярские и типографские расходы - 18 руб. 09 коп.
-лечение призреваемых — 153 руб. 70 коп.
-погребение - 32 руб. 90 коп.
-расходы по саду и огороду - 195 руб. 95 коп.
Итого: 6647 руб. 95 коп. [14]

В комплекс зданий богадельни входила и собственная церковь, постройка которой была завещана А.А. Золотаревым. Судя по выявленным документам, строительство храма было закончено в 1893 г. Церковь имела каменное, холодное здание, на каменном фундаменте. Крыша была покрыта железными крашеными листами.

В 1891 г. усилиями сына А.А. Золотарева, Юлиана Андреевича, была построена каменная колокольня. Колокольня так же, как и основной храм, была покрыта железом.

Храм был освящен в честь Св. Апостола Андрея Первозванного. Это имя было выбрано не случайно: по преданиям, Андрей Первозванный одним из первых начал пропагандировать христианское учение в Тавриде. Свою миссионерскую деятельность в Крыму он начал именно из Восточного Крыма - из древней Керчи. Учитывая, что имя «Андрей», вероятно, было дано А.А. Золотареву при рождении так же в честь популярного святого, освящение храма именем Св. Андрея Первозванного было еще и возможностью увековечить таким образом имя основного жертвователя и создателя керченской богадельни.

Открытый храм имел три престола: главный - во имя Св. Апостола Андрея Первозванного. С правой, южной, стороны был престол во имя Св. Равноапостольной Марии Магдалины. Третий престол был освящен во имя «Св. безсеребренников Козьмы и Дамиана» [ГААРК, ф. 118, оп.1, д.6383, л.77]. Имена святых, для освящения южного и северного престолов, были также выбраны не случайно. Таким образом хотели, вероятно, увековечить память главных «душеприказчиков», исполнителей воли покойного Золотарева, - его вдовы Марии Ивановны и двоюродного брата Кузьмы Ивановича Золотарева.

По оценке, произведенной в 1904 г., стоимость здания храма составляла 30 тыс. руб. Внутреннее убранство храма, иконостас и вся церковная утварь оценивались в 40 тыс. руб. Каменная колокольня «с оградою и двумя вратами» - в 10 тыс. руб. [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 6368, л. 41].

Церковь считалась «домовой». В число ее прихожан входили обитатели богадельни, обслуживающий персонал и жители близлежащих к богадельне домовладений. По данным 1910 г. среди прихожан Андреевской церкви числились 41 мужчина и 81 женщина [15].

Должности священника и псаломщика Св. Андреевской церкви были включены в постоянный штат служащих богадельни. Жалование они получали из процентов от капитала в 30 тыс. руб., завещанного А.А. Золотаревым «на вечные времена» на нужды богадельнической церкви. Зарплата священника составляла 600 руб. в год, псаломщика -300 руб. в год. Для священника была специально оборудована квартира в пристроенном для этой цели флигеле. По оценке 1910 г., «квартира священника удобна и не ветха».

Известно, что в 1910 г. священником Св. Андреевской церкви был протоиерей Владимир Васильевич Экземплярский. Должность псаломщика в этот период исполнял Леонид Михайлович Амфитеатров [16]. Старостой Андреевского храма с момента его открытия и вплоть до 1905 г. был Юлиан Андреевич Золотарев.

Церковью и ее имуществом заведовали (на основании утвержденного устава богадельни) члены попечительного Совета богадельни.

Св. Андреевская церковь получала епархиальные издания - «Церковные ведомости» и журнал «Паломник». Кроме этого, в распоряжении церкви было небольшое количество «нравоучительных книг». Однако этими изданиями литературные запасы богадельни исчерпывались - своей библиотеки учреждение не имело [ГААРК, ф. 118, оп. 1, д. 6383, лл. 78-79].

Еще в период строительства церкви при ней был оборудован семейный склеп для рода Золотаревых. Накануне открытия богадельни, 12 октября 1893 г., сын А.А. Золотарева Юлиан Андреевич обращается к керченскому градоначальнику М.Е. Колтовскому с прошением «перенести останки отца... из старого кладбища... в семейный склеп при церкви и богадельне...» [ГААРК, ф. 162, оп. 2, д. 2654, л.1]. Колтовский, в свою очередь, телеграфирует министру внутренних дел и крымскому епископу с аналогичным ходатайством. На этот раз переписка с духовным ведомством и высшими государственными структурами длилась недолго: просьба Юлиана Андреевича Золотарева о переносе тела покойного отца в семейный склеп при церкви в богадельне была удовлетворена [ГААРК, ф. 162, оп. 2, д. 2654, лл. 4-5].

Юлиан Андреевич Золотарев фактически был главным исполнителем воли отца. На его плечи легли практически все хлопоты по строительству церкви и зданий богадельни, а позже - и по существованию всего богадельнического комплекса. Родной дядя Юлиана Кузьма Иванович Золотарев был в преклонных годах. Увидеть плоды их совместных усилий он так и не смог - 19 мая 1893 г. Кузьма Иванович скончался на 72-м году жизни [17].

Десять лет спустя после открытия богадельни в вопросах ее принадлежности и в составе попечительного совета богадельни произошли кардинальные изменения. 7 сентября 1904 г. в Керченскую городскую думу поступило заявление от трех представителей семьи Золотаревых, являвшихся, согласно завещанию, членами попечительного совета богадельни: вдовы А.А. Золотарева Марии Ивановны, сына Юлиана Андреевича и дочери - Александры Андреевны Канунниковой. Ссылаясь на параграфы №№ 11-12 утвержденного устава богадельни, Золотаревы в своем заявлении уведомляли городскую думу, что они отказываются «от принятия на себя звания Попечителей богадельни», а также «от права избирать попечителей на эту должность» и просили городскую Думу «принять в свое ведение и на свое попечение богадельню..., а равно принять в свое полное распоряжение как все здания богадельни, так и принадлежащие ей капиталы и другие средства, оставленные покойным А.А. Золотаревым» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 6]. Заявление Золотаревых было одобрено думой и два дня спустя, 19 сентября, было передано в городскую управу. М.И. Кумпан, бывший в тот период городским головою Керчи, рассмотрев поступившее заявление, красными чернилами пишет свою резолюцию на этом же документе: «... принятие богадельни... в собственность и заведование городским обществом представляется сложным и ответственным вопросом, ... требует подготовки...». Кумпан настаивает на необходимости создания по этому поводу специальной комиссии.

Заявление семьи Золотаревых положило начало затяжному конфликту между городским головой, керченским градоначальником и членами думы, временами принимавшему откровенно скандальный характер. Дума не поддержала решение Кумпана о создании специальной комиссии и месяц спустя, 7 октября того же, 1904 г., в своем заседании постановила принять богадельню им. А.А. Золотарева в ведение городского общественного управления, т.е. в собственность города. На этом же заседании был утвержден новый состав попечительного совета богадельни. В него вошли: М.И. Кумпан, А.В. Новиков, Ю.А. Золотарев, А.О. Бок, Н.Т. Ковалдин [18]. Отдельным пунктом в своем постановлении представители думы оговорили вопрос о том, что представители рода Золотаревых не имеют право занимать должность председателя попечительного совета. Однако месяц спустя, 5 ноября 1904 г., дума в своем заявлении отменила свое же ранее принятое постановление от 7 октября 1904 г. Кроме того, закрытым голосованием на должность председателя попечительного совета был избран Юлиан Андреевич Золотарев. Его заместителем стал Н.Т. Ковалдин. Соответствующие документы были отправлены на утверждение Керчь-Еникальскому градоначальнику генерал-майору М.Д. Клокачеву. Клокачев утверждает состав попечительного совета богадельни из 4-х человек, отказывая при этом в утверждении именно Юлиану Золотареву на том основании, что подобная ситуация противоречит принятым договоренностям и утвержденному ранее уставу богадельни. 8 ноября 1904 г. Клокачев письменно информирует о своем решении членов городской думы и управы. В ответ члены городской думы принимают беспрецедентное по тем временам решение - обратиться, минуя градоначальника, напрямую к министру внутренних дел. В своем следующем заседании от 25 ноября 1904 г. дума постановила: «ходатайствовать перед Его Сиятельством г-ном Министром Внутренних Дел об утверждении Ю.А. Золотарева в должности Председателя и члена Попечительного Совета Богадельни ...». Временно, до получения ответа на свое ходатайство, обязанность председателя попечительского совета была возложена на члена городской управы Г.Я. Цыбульского [19].

Реакция со стороны городского головы, поддерживавшего в этом вопросе с самого начала позицию градоначальника, была мгновенной: 26 ноября 1904 г. М.И. Кумпан пишет заявление в городскую думу с отказом от возложенной на него обязанности - членства в попечительном совете богадельни. Решение думы также не заставило себя ждать -«на заседании своем 26 ноября 1904 г. определила: заявление городского головы ... принять к сведению; новых выборов не производить и ограничиться составом попечительного совета богадельни - 4 человека».

Разразившийся конфликт между городским головой, градоначальником и «взбунтовавшейся» думой вырос не на пустом месте. Разговоры о передаче богадельни в ведение городского самоуправления появились еще весной 1904 года. Летом того же года, когда «по особым обстоятельствам» Ю.А. Золотарев «вынужден был выехать из Керчи на продолжительное время», с подачи городского головы в богадельне была проведена ревизия, вскрывшая «беспорядок в ведении некоторых отраслей хозяйства...». Комиссия обнаружила «грязностъ быта, клопы, скудностъ пищи...». По требованию попечительного совета был «удален Смотритель Богадельни...». Результаты этой ревизии, скорее всего, и послужили основанием «к неутверждению Ю.А. Золотарева, избранного Думою Председателем Попечительного Совета...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, лл. 33, 34, 36, 37].

М.И. Кумпан, в ведении которого было все городское хозяйство и главное — финансовое обеспечение этого хозяйства, реально представлял всю сложность принятого думой и управой решения. Экономика Керчь-Еникальского градоначальства в этот период переживала не лучшие времена. Это было вызвано целым рядом как внешних, общегосударственных, так и внутренних, местных обстоятельств. Экономический кризис, начавшаяся русско-японская война — эти события, так или иначе, накладывали свой отпечаток на жизнь портового города. В августе 1902 года приостановил свою работу металлургический завод. После строительного бума конца 1890-х гг. (вызванного строительством металлургического завода, железной дороги), существенно сократился спрос на камень, что привело к закрытию многих каменоломен. Как следствие происходящего — уменьшились поступления в городскую казну. Ситуация вынуждала городские власти жить в режиме разумной экономии.

В этот период город, как и в предыдущие годы, практически полностью содержал за свой счет все народные училища и школы, Мариинский детский приют, приют для хроников, ночлежки. Значительные дотации из городской казны получали обе гимназии, девичий институт, городская больница. Поэтому принятие под свое попечительство богадельни было действительно, как писал в своей резолюции Кумпан, «сложным и ответственным вопросом».

Между тем, пока различные ветви городской власти выясняли отношения между собой, нешуточные страсти, связанные с богадельней, разгорелись и в среде простых керченских обывателей. Поводом для них послужило известие о снятии с должности смотрителя богадельни. Должность, по меркам того времени, была очень привлекательной: смотритель богадельни получал ведомственную квартиру, имел жалование и находился на полном продовольственном обеспечении за счет вверенного ему заведения. Заявления с просьбой о принятии на должность смотрителя богадельни жители города адресовали Керчь-Еникальской городской управе, думе и даже лично градоначальнику.

Первое прошение, судя по выявленным документам, было подано в управу 9 сентября 1904 г. и потом, в течение двух месяцев, заявления шли сплошным потоком. Кто и как только не предлагал себя на вакантную должность! Просились медицинские фельдшеры, отставные поручики, коллежские асессоры, губернские секретари, крестьяне и керченские мещане. Кто-то из просителей заручался рекомендательными письмами, как, например, дочь керченского купца Прасковья Яковлевна Головина, за которую ходатайствовал известный и уважаемый в городе купец - Г.Я. Цыбульский. Керченский мещанин Николай Каллистратович Путилин предлагал «в обеспечение моей правильной службы могу внести залог в сумме пятисот (500) руб.». Заявление керченского мещанина Ивана Ивановича Рудовича, жившего по 1-му Митридатскому переулку в доме № 2, настолько завораживает своей колоритностью, что хочется привести его текст дословно: «в виду удаления административной властью смотрителя Золотаревской Богадельни от занимаемой должности я предлагаю Попечительному Совету Богадельни следующие мои соображения: призреваемые состоят из простых сроднившихся с бедностью людей их потребности их нужды вполне открыты пониманию человеку испытавшему самому бедность и к тому же если он еще просвещенный удовлетворение потребностей и устранение нужд ему вполне доступны целесообразно. Поэтому человек из интеллигентной среды не соответствует своему назначению в должности смотрителя Богадельни он не станет лично руководить по уничтожению Богадельнских паразитов из ложного унижения своего достоинства, а для того чтобы качество пищи было хорошее смотритель не должен иметь отдельный стол, а кушать то что готовится для всех он будет стремиться жить по интеллигентски в ущерб призреваемым. Я отвечаю тем требованиям какие нужны для смотрителя, а по этому предлагаю свою кандидатуру. 20.10.1904 г.» [ГААРК, ф. 455, оп. 1 Д. 6368, л. 30] [20].

Пока городские обыватели боролись за место смотрителя богадельни, конфликт в верхних эшелонах власти плавно перелился в следующий, 1905 год. В начале февраля Гавриил Яковлевич Цыбульский - фигура крупная и значимая в местном купечестве - видимо, желая ускорить события, лично пишет письмо министру внутренних дел. В письме он подробно описывает историю создания керченской богадельни, историю ее передачи в ведение городского самоуправления, подчеркивая, что отказ наследников А.А. Золотарева от дальнейшего «попечения дел богадельни носит вполне добровольный характер», что дума «сочла вполне полезным присутствие в составе попечительного совета гласного думы Юлиана Андреевича Золотарева...». Гавриил Яковлевич описывает и злополучную ревизию, вскрывшую, по его мнению, «некоторые недочеты...», которые «не имеют характера существенных... и легко объяснимы временным отсутствием главного в то время Попечителя богадельни - Юлиана Андреевича Золотарева». В самом конце своего длинного послания Цыбульский пишет, что поскольку богадельня уже перешла «в ответственное заведование города», то градоначальник «своим неутверждением Ю.А. Золотарева в должности члена и председателя попечительного совета перенес свое недоверие на все Керчь-Еникальское Общественное Управление» и что «с справедливостью такового перенесения согласиться невозможно» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 44-45]. В завершение Цыбульский просит от имени всего Керчь-Еникальского городского общественного управления об утверждении Ю.А. Золотарева в должности члена и председателя попечительного совета богадельни.

Представители высших ветвей государственной власти поддержали не членов городского общественного самоуправления, а своего «подчиненного» - Керчь-Еникальского градоначальника генерал-майора М.Д. Клокачева, о чем, не без видимого удовольствия, Клокачев информировал городскую думу в своем письме к ней. Вместе с тем надо отметить, что городские власти смогли найти компромиссное решение: Ю.А. Золотарева все-таки оставили в членах попечительного совета, но председателем совета был избран керченский купец Н.Т. Ковалдин.

Весной 1905 г. Юлиан Золотарев скоропостижно скончался. С его смертью вопрос о присутствии в попечительном совете богадельни представителей семьи Золотаревых потерял свою остроту и больше никогда не поднимался. Спустя год ушел из жизни еще один участник конфликта - в апреле 1906 г. также скоропостижно скончался городской голова Керчи Михаил Кумпан [Быковская, 2008, с.З].

Однако реальная жизнь очень скоро показала, как небеспочвенны были тревоги городского головы М.И. Кумпана. Первый же тщательный осмотр зданий богадельни показал, что многие помещения нуждаются в серьезном ремонте. Запланированных на эти нужды средств явно не хватало. Перерасход сумм, затраченных на ремонт помещений богадельни, возрастал из года в год. В 1907 г. члены Попечительного Совета богадельни пишут пространное письмо в городскую управу с подробным объяснением, для каких целей и сколько необходимо денежных средств для ремонта зданий богадельни: - «...необходимо в 4-х женских палатax устроить новые печи, так как существующие настолько стары и выгорели, что поддерживать их ремонтом дальше невозможно. Печи эти будут стоить не менее 250 руб. затем починка и переделка печей, очистка труб в остальных помещениях - более 100 руб. побелка внутри всех занимаемых помещений (жилых), с перетиркой в некоторых палатах на стенах и потолках штукатурки тоже будет стоить не менее 100 руб. исправление (ремонт) крыш на здании и водосточных труб будет стоить не менее...70 руб. побелка с внешней стороны оградной стены, церкви и хотя некоторых зданий в Богадельне - более 100 руб. исправление железа, ставень, дверей, рам, окраска их и окраска отчасти полов...100 руб. ремонт бани внутри -100 руб. ...исправление клозетов, починка прогнивших (в некоторых помещениях) полов...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, лл. 104 об, 105] [21].

Одновременно с этим письмом купец Н. Ковалдин, возглавлявший в тот момент «Попечительный Совет» богадельни, посылает прошение в городскую думу с той же просьбой - помочь богадельне денежными средствами: - «С настоящим ходатайством вхожу вследствие того, что по содержанию Богадельни назрела такая масса нужд, требующих неотложного удовлетворения и на удовлетворение которых далеко не хватает наличных средств, какими располагает Богадельня...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, л. 105]. Однако городская дума в своем заседании от 18 июня 1907 г. просьбу Ковалдина отклонила. Более того дума рекомендовала членам управы вести более тщательный контроль за расходованием денежных средств богадельни. В последующие два года Н. Ковалдин к годовым отчетам о деятельности богадельни обязательно присоединял объяснительные записки с подробным описанием того, как ведется документация по расходам - «...кроме приходных книг, ведется дневник ежедневных записей расхода, а из последнего составляются ежемесячные ведомости; на все крупные расходы имеются... оправдательные документы - расписки, счета и пр.» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 6368, л. 117].

Тем не менее переписка между попечительным советом богадельни, думой и управой имела положительный результат: решением городской думы от 4 июня 1908 г. богадельне было выделено 3000 руб. «на ремонт в текущем 1908 г. зданий...». В открытом голосовании, 16 голосами против 7, было постановлено: «расход этот отнести на безвозмездное... заимствование из сумм запасного капитала...» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 6368, л. 150(о6)].

Крупная, но разовая помощь городской управы не смогла разрешить всех назревших проблем богадельни. В дальнейшем они продолжали нарастать: удалось частично решить вопрос с ремонтом, но тут же на повестку дня всплывала другая проблема - в 1907-1911 гг. средств, получаемых с капитала в 30 тыс. руб. на содержание и ремонт церкви и притча, уже катастрофически не хватало. Общая экономическая ситуация в городе в этот период уже не позволяла городским властям изыскивать средства для решения проблем богадельни в полном объеме. Точечные, небольшие дотации кардинально изменить ситуацию не могли. Бремя содержания богадельни оказалось практически не под силу городскому самоуправлению.

• ↑ [14]. Цифры статьи расходов богадельни приведены по отчету за 1904 г.

• ↑ [15]. Андреевская церковь как действующий храм была закрыта 21 февраля 1923 г.

• ↑ [16]. В.В. Экземплярскому в это время было 67 лет, Л.М. Амфитеатрову - 22 г. Амфитеатров имел жену - Марию Павловну - 21.11.1879 г. рожд. и сына Михаила - 1.05.1910 г. рожд. В 1905 г. священником Андреевского храма числился Лев Яковлев. В 1916 г. священником храма был Иосиф Дмитриевич Иванов; псаломщиком - Николай Николаевич Шарков.

• ↑ [17]. К.И. Золотарев был похоронен на новом православном кладбище в Керчи - ныне современное центральное городское кладбище [Чернопятов, 1910, с. 157].

• ↑ [18]. На тот момент: М.И. Кумпан - городской голова; А.В. Новиков - директор керченского городского общественного банка; А.О. Бок - дворянин, член многих городских комиссий; Ю.А. Золотарев и Н.Т. Ковалдин - керченские купцы 2-й гильдии.

• ↑ [19]. Гавриил Яковлевич Цыбульский - керченский купец I гильдии, многие годы был гласным городской думы, членом городской управы. Весомая фигура в местном городском обществе того периода. Известен своей благотворительной деятельностью. Оказывал существенную помощь мужской гимназии, Кушниковскому девичьему институту, детскому Мариинскому приюту. Именно по настоянию Г.Я. Цыбульского часть поступавших в городскую казну ежегодных финансовых губернских дотаций на благотворительные цели с 1908 г выделялась на нужды богадельни Золотарева.

• ↑ [20]. Хотелось бы улыбнуться, прочитав такой документ, но невольно вспоминаешь факты массовых репрессий по отношению к людям «из интеллигентской среды», проводимые в первые десятилетия Советской власти, и становится грустно и страшно.

• ↑ [21]. Из архивных материалов по истории богадельни за 1908 год видно, что в 1907 г. сумма, запланированная на ремонт, составляла 814 руб. 96 коп., израсходовано было на эти цели по факту - 1371 руб.77 коп.; перерасход по сумме, затраченной на ремонт, составил 556 руб 81 коп. [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 6368, лл. 191, 191 (об)].

В годы Первой мировой войны в западном крыле богадельни Золотарева был устроен Керченский временный городской лазарет для раненых и больных воинов на 50 кроватей [Носков, 2010, с. 20]. Этот лазарет действовал до 1918 г., и богадельня имела весомые выгоды от такого сотрудничества: в той части зданий, где размещался лазарет, было проведено электричество, оплачивалось оно тоже за счет лазарета. Обитатели богадельни из сухофруктов варили морс, который затем приобретался за наличный расчет для нужд раненых.

Однако самым сложным испытанием для городских властей и богадельни стало время последнего, предреволюционного, периода жизни этого учреждения. Таврическая губерния, и Керчь в том числе, в полной мере испытали на себе тяжесть и горечь смутного времени. Инфляция, безудержный рост цен на продукты и предметы первой необходимости свели на нет постоянные статьи доходов богадельни. Губернские финансовые дотации поступали несвоевременно и не в полном объеме. Положение богадельни существенно осложнилось тем, что с 1 января 1918 г. лазарет в ее помещениях был упразднен [Носков, 2010, с. 23].

Смотрительницей богадельни в этот период была Мария Аменитская [22]. Эта женщина делала все от нее зависящее, чтобы поддержать существование учреждения. Зимой 1918 г. она обращается к городским властям с просьбой установить 5%-ный сбор со всех увеселительных заведений в пользу богадельни. Известно, что в марте, апреле и мае 1918 г. богадельня получила деньги от такого сбора. Так, в апреле 1918 г., во второй день Пасхи, на городском бульваре были устроены «благотворительные гулянья в пользу богадельни». Была установлена входная плата на бульвар, не превышавшая 1 руб., деньги, собранные таким образом, были переданы на нужды городской богадельни [ГААРК, ф.455, оп.1, д.9662, лл. 56, 137].

Аменитская через городскую управу, организовала продажу урожая из сада и огорода богадельни, пытаясь таким образом пополнить бюджет вверенного ей учреждения. Летом 1918 г. в Керчи можно было увидеть объявления о том, что «съем фруктов (черешня, абрикосы, виноград и пр.) в саду богадельни... сдается с торгов, имеющих быть в среду, 11 июня (29 мая [23]) с.г. в 12 часов дня, в Городской Управе...» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 9662, л. 117].

В отчете Аменитской о состоянии богадельни за 1918 г. указаны цифры дохода, полученные от продажи фруктов - «черешни - 4,5 пуд. на сумму 1020 руб.; вишенъ - 5 пуд. -1013 руб.; груша - 11 пуд. 25 фунт. -1679 руб.; абрикос - 146 пуд. - 11900 руб. Всего продано фруктов на сумму 15612 руб.» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 79]. В том же отчете можно найти сведения о собранных овощах - «помидор - 30 пуд., кабачков - 600 шт., кабаков - 50 шт., огурцов - 500 шт., кукурузы - 2000 кочанов, луку - 25 пуд.». В статьях прихода сметы богадельни за 1918 г. есть пункты о получении денег - 25 руб. «за продажу выкопанных в саду богадельни древностей» [24], 2 руб. 30 коп. - «за проданные цветы», 500 руб. - за огородные семена.

Необходимая часть собранных фруктов и овощей шла на питание самих обитателей богадельни. Энергичные действия, предпринятые М. Аменитской, учет и экономия позволили с огромным трудом выжить обитателям богадельни в 1918 г. В упомянутом отчете за 1918 г. она указывала, что из 45 обитателей богадельни осталось только 30 человек «в виду наступившей дороговизны и ограниченности средств», что старики размещаются по 8-10 человек в палате, мясо едят очень редко, «борщ, суп, каша готовятся на сале, в постные дни - на подсолнечном масле», что в течение 1918 г. «ни постельного, ни носильного белья, ... одежды... не пополнилось, а чинили старое...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 137].

И без того тяжелое положение богадельни осложнялось практически полным бездействием избранного вновь попечительного Совета. Все предыдущие годы заботы о жизни богадельни фактически лежали на плечах одного человека - Анфима Алексеевича Золотарева. В июне 1918 г. городской думой был избран новый состав попечительного Совета, куда вошли: А.А. Золотарев, И.И. Симмелиди, Т.И. Хренков, В.Д. Цуканов и В.Г. Абакумов. Председателем попечительного Совета был избран А.А. Золотарев [25]. Однако 27 августа 1918 г. он отказался от своего поста, и, после долгих прений, исполнять обязанности председателя временно согласился Абакумов.

В феврале 1919 г. городские власти решили перевести в богадельню «хроников» [26] из городской больницы. Попечительный совет согласился с таким решением при соблюдении ряда условий - чтобы обеспечение «хроников» питанием, одеждой, медикаментами и пр. шло за счет городских средств. Одновременно с этим члены попечительного Совета направляют письмо городскому голове, в котором пишут: «...состав Попечительного Совета..., взявший на себя эту обязанность лишь временно, в заседании своем 1 февраля с.г. постановил: просить городскую Думу о скорейшем переизбрании Совета, т.к. положение богадельни в настоящее время требует исключительных забот и внимания и крупной материальной помощи. Поэтому в состав Совета должны быть привлечены лица, имеющие возможность по своему социальному положению и влиянию в обществе уделить больше времени заботам о богадельне и изыскать источники для ее существования вне городской кассы, для чего настоящий состав Попечительного Совета не располагает достаточными силами и временем...» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 13]

Прекрасно понимая положение городского самоуправления и боясь, чтобы переведенные больные люди не стали еще одной большой проблемой для богадельни, Абакумов дополнительно пишет письмо от имени всего попечительного совета к наиболее влиятельному члену городской управы купцу А.Р. Денисову. Несколько пафосное послание, тем не менее, очень ярко отражает всю сложность ситуации того момента - и в богадельне, и в городе, и в самой губернии:

«Глубокоуважаемый Александр Родионович! Ваше участливое отношение к нуждам Богадельни... позволяет мне обратиться к Вам с покорной просьбою, не откажите обратить внимание местных именитых граждан на печальное положение богадельни, созданной великим порывом души незабвенного именитого гражданина покойного А.А. Золотарева. В переживаемое нами время этот подвиг милосердия забыт и сама идея попечения о беспомощных престарелых гражданах заброшена. Положение богадельни самое ужасное, призреваемые старцы ведут жалкое существование и мрут, как мухи, в холоде и голоде.
Проценты завещанного капитала на содержание богадельни при нынешней дороговизне составляют едва 1/12 часть действительной минимальной, чтобы не умереть с голоду, потребности: город не дает... ассигнований, казна отказала совершенно, Губернское Земство только обещает, пожертвования крайне незначительны и, таким образом, завещанное нам... Золотаревым святое дело помощи ближнему не только не развивается, но гибнет...» [ГААРК, ф. 455, on. 1, д. 9662, л. 18].

Двумя днями позже подобное письмо направляется из городской управы «г-ну Министру Внутренних Дел» с просьбой выделить средства для поддержания городской богадельни. Описывая положения дел в Керчь-Еникальском градоначальстве, автор пишет: «В настоящий момент... городское самоуправление переживает тяжелый финансовый кризис, каковой усугубляется еще в большей степени значительным уменьшением городских доходов, громадной задолженностью города при миллионном дефиците непокрытом займами...», и «при таком положении вещей, городское самоуправление не в состоянии заботиться о престарелых гражданах... богадельни» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 6].

В 1919 г. в богадельне находилось 50 стариков и 7 человек администрации и обслуживающего персонала. На питание такого количества людей в этот период требовалась сумма в 41610 руб. Довольствие одного человека в день обходилось в 2 руб. Для сравнения - в 1906 г. довольствие одного человека обошлось в 14,3 коп., а за весь год на питание было израсходовано 2372 руб. 85 коп. В 1919 г. на жалованье церковному причту, смотрительнице и прислуге требовалась сумма в 10620 руб.; в 1906 г. оплата труда девяти служащих и причта составляла 2370 руб. в год.

Еще хуже обстояло дело с отоплением помещений богадельни. В 1919 г. только на покупку угля требовалось 11600 руб. А вместе с дровами сумма, необходимая для отопления, составляла 13640 руб. По сравнению с 1906 г. эта статья расходов возросла более чем в 21 раз. Примерно так же выглядела ситуация с пополнением запасов белья и обуви: например, в 1908 г. мужские башмаки покупали по цене 1 руб. 75 коп., в 1919 их цена составляла 80 руб. Такой неутешительный анализ можно проследить по всем статьям сметы богадельни 1919 г.

Некоторую помощь богадельне в марте 1919 г. оказал Керченский завод Таганрогского металлургического общества, предложив отпустить на нужды богадельни 100 пуд. кокса [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 34]. В апреле того же года «заведующий лазаретом Добровольческой армии передал в пользу богадельни... 2 пуда 10 фунтов керосина; 10 пудов кокса крупного, мелочь антрацита и ок. 9 пудов сухих дров» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 44]. Упомянутое пожертвование связано с тем, что весной 1919 г. в помещение богадельни перевели Керченский армейский лазарет Крымско-Азовской Добровольческой армии [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 40].

С одной стороны, перевод в помещения богадельни лазарета стал возможностью получения помощи ее обитателям и персоналу, однако это имело и свою негативную сторону: лазарет постепенно теснил обитателей богоугодного заведения. В своем обращении к Керчь-Еникальс-кому градоначальнику от 21 декабря 1919 года представители городской думы просили отменить «реквизицию 4 комнат богадельни»: «В настоящее время лазаретом занято 9/10 помещений богадельни. В пользовании стариков остались 4 последние комнаты... переселение больных стариков в негодное здание было бы гибельно» [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д. 9662, л. 164]. Видимо, все помещение богадельни предполагалось отдать под лазарет, а призреваемых перевести в другое помещение, но уже вне стен богадельни купца Золотарева. Кто победил в этом споре, сказать трудно. Приведенное выше обращение оказалось последним выявленным на сегодняшний день официальным документом, отражающим историю керченской богадельни имени ростовского купца Андрея Андреевича Золотарева [27].

Появление в Керчи такого крупного благотворительного учреждения как богадельня имени купца А.А. Золотарева — событие значимое в истории города XIX - нач. XX в. Несмотря на ряд трудностей, возникших в период создания и работы этого учреждения, наследники Золотарева и городские власти умели находить результативные пути их решения.

Большая роль в истории появления и существования богадельни принадлежала представителям керченского купечества. Идея ее создания принадлежала купцу Андрею Андреевичу Золотареву. Строили богадельнический комплекс наследники и родственники из семейства Золотаревых. В дальнейшем именно представители керченского купеческого сословия возглавляли попечительский совет богадельни, делали все от них зависящее, чтобы поддержать это учреждение.

Вместе с тем, история существования керченской богадельни - это наглядный и поучительный пример для современного общества. Защита малообеспеченных слоев населения — проблема государственного уровня. Любая уважающая и декларирующая себя как развитое современное государство страна должна такую программу иметь. Забота о самой уязвимой части общества, о ее нуждах и бедах — одному маленькому городскому сообществу не под силу. Примером такого непропорционального распределения обязанностей между государством, городским самоуправлением и частным капиталом по содержанию благотворительного учреждения и стала история керченской богадельни. Пока позволяла экономическая ситуация, керченское городское самоуправление предпринимало много усилий для обучения, лечения и поддержания малообеспеченной части населения градоначальства. Однако лишенное постоянной государственной поддержки, оно не смогло выдержать этой нагрузки в тяжелые времена экономического кризиса, войн и революций.

Современный храм Св. Апостола Андрея Первозванного в Комсомольском парке г. Керчи. 2011 г.

Богадельня Золотарева

• ↑ [22]. Сведений о личности М. Аменитской не выявлено. В материалах по истории богадельни встречается упоминание о священнике Аменитском, который возглавлял приход Св. Андреевского храма в 1904 г. Возможно, он был отцом М. Аменитской. Можно предположить также, что именно она является автором стихотворения, написанного в честь открытия православного храма в пос. Старый Карантин, в 1907 г.

• ↑ [23]. Речь идет о старом и новом стиле летоисчисления. С 1918 г. городские власти Керчи официальные документы датировали сразу двумя датами - по новому и, в скобках, по старому стилю.

• ↑ [24]. Известно, что «показательные археологические раскопки» на территории богадельни проводились директором Керченского музея древностей К. Гриневичем в августе 1920 г. [ГААРК, ф. 455, oп. 1, д.9 684, л. 3]. В 1919 г. «выкопанные в саду богадельни древности» были, скорее всего, случайными находками.

• ↑ [25]. К этому времени споры о том, могут ли представители рода Золотаревых занимать место председателя попечительного Совета, были забыты. Тяжелые повседневные проблемы заставили членов Керченской думы и управы смотреть на многие пункты устава богадельни достаточно формально.

• ↑ [26]. Речь идет о нуждающихся в постоянном лечении одиноких стариках. Для таких людей (до 10 человек) были оборудованы места при городской больнице. Содержание и лечение таких пациентов полностью оплачивалось из городской казны.

• ↑ [27]. По поводу судьбы этого благотворительного заведения воспользуемся, с благодарностью, материалами, любезно предоставленными В.Ф. Санжаровцем, согласно которым в начале 1920-х гг. бывшая богадельня, по некоторым данным, являлась городским домом престарелых. По сведениям 1927 г., здесь уже размещалась ночлежка, заполненная бродягами, проститутками, безработными. В последующем в помещениях богадельни работала одна из начальных школ города, затем школа младшего начальствующего состава Черноморского флота, а с началом войны появился военно-морской госпиталь. В ходе боевых действий 1941-1944 гг. здания всего этого комплекса подверглись серьезным разрушениям и были демонтированы в послевоенное время; в наши дни на этом месте расположена западная часть Комсомольского парка.

ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

Золотарев Андрей Андреевич. Ростовский купец, с его духовным завещанием и уставом Керченской богадельни его имени. 4.02.1881 г. - 2.12.1895 г. // ГААРК, ф.455, оп.1, д. 872.
Избрание А. А. Золотарева на должность Председателя Попечительного Совета городской имени А.А. Золотарева богадельни. 17.05. - 21.05.1916 г. // ГААРК, ф.455, оп.1, д.8835.
Клировые ведомости за 1910 г. // ГААРК, ф. 118, оп.1, д.6383.
О купцах на 1905 г. // ГААРК, ф.455, оп.1, д.бб 11.
О ликвидации Богоявленской церкви в г. Керчи. 1923-1924 гг. // ГААРК, ф.Р-663, от 10, д.617.
О переносе тела Золотарева с кладбища в богадельню. 12.10.-16.10.1893 г. // ГААРК, ф. 162, оп.2, д.2654.
О переходе богадельни имени купца А.А. Золотарева в ведение городского общественного управления, и с разной перепиской, касающейся богадельни. 24.05.1904 г. - 22.05.1913 г. // ГААРК, ф.455, оп.1, д.6368.
Со списками купцов гор. Керчи, объявившими капиталы на 1919 г. 1919-1920 гг. // ГААРК, ф.455, оп.1, д.9643.
Списки домовладельцев г. Керчи. 1904-1906 гг. // ГААРК, ф. 162, оп.2, д. 4816.
Быковская Н.В. «Скверный был Кумпан...» // «Керченский рабочий», 2008, 13 сентября, № 102 (21178).
Носкова Э.А., Носков А.В. Первая Мировая война 1914-1918 гг. Керченский временный городской лазарет// «Militari Крым». 2010. № 18.
Носков А.В. Апостол Андрей Первозванный и Керчь // «Керченский рабочий», 2011, 3 сентября, № 97 (21609).
Памятная книжка Керчь-Еникальского градоначальства. Керчь, 1904.
Памятная книжка Керчь-Еникальского градоначальства. Керчь, 1905.
Памятная книжка Керчь-Еникальского градоначальства. Керчь, 1912.
Памятная книжка Керчь-Еникальского градоначальства. Керчь, 1916.
Чернопятов В.И. Некрополь Крымского полуострова. М., 1910.