Керчь - акмонайские позиции
Военные события в самой Керчи и на Керченском полуострове связаны неразрывно. Акмонайские позиции — конечный пункт первой нашей экскурсии — по существу были выдвинуты на запад передним краем борьбы за Керчь. Здесь, в наиболее узком месте полуострова, и на промежуточных рубежах в первый период войны решалась судьба города.
Ключевой пункт Акмонайских позиций — село Фронтовое. По пути к нему вы посетите ряд других сел, осмотрите многие достопримечательные места. Большинство их памятно по Керченско-Феодосийской десантной операции конца 1941-го и действиям Крымского фронта весной 1942 года.
...Разгром гитлеровских войск под Москвой, Ростовом и Тихвином изменил стратегическую обстановку на фронтах войны. Ставкой Верховного Главнокомандования была поставлена задача провести Керченско-Феодосийскую десантную операцию с целью деблокирования Севастополя и полного освобождения Крыма. Эта операция планировалась как составная часть общего контрнаступления Красной Армии в зимнюю кампанию 1941—1942 годов.
На Керченском полуострове к тому времени находился 42-й немецкий армейский корпус численностью в 25 тысяч человек. Враг имел здесь 118 танков, 180 орудий, до 100 самолетов, располагал значительным флотом. Однако противнику так и не удалось достичь господства своего флота на море.
17 декабря 1941 года гитлеровцы развернули второй, «решающий» штурм осажденного Севастополя. Керченско-Феодосийский десант должен был оттянуть на себя часть сил противника от главной базы Черноморского флота.
Осуществление операции возлагалось на Закавказский фронт (командующий генерал-лейтенант Д. Т. Козлов, член Военного совета дивизионный комиссар Ф. А. Шаманин) во взаимодействии с Черноморским флотом. Высадка предполагалась на широком 250-километровом фронте от Арабатской стрелки до Феодосии. Главный удар должна была нанести 44-я армия (командующий генерал-майор А. Н. Первушин) с юга в направлении Феодосии, Ак-Моная. Ей предстояло овладеть Феодосией и занять Акмонайкий перешеек.
Войска 51-й армии (командующий генерал-лейтенант В. Н. Львов), высаживаемые на северном побережье, в районе мысов Хрони, Тархан, Зюк, в Казантипском заливе, и на восточном — у Камышбуруна, получили задание нанести вспомогательный удар. Они должны были занять город и порт Керчь, наступать до Акмонайских позиций и совместно с 44-й армией разгромить керченскую группировку противника.
Таковы самые общие сведения, которые необходимы тому, кто отправится в путь по маршруту экскурсии. Поездку удобнее всего совершить в собственном автомобиле, но можно воспользоваться и рейсовыми автобусами. Правда, во втором случае некоторые отрезки пути придется пройти пешком. Начало маршрута — у автовокзала. Рейсовый автобус № 68 через Аджимушкай и Глазовку доставит вас к Азовскому морю, в село ЮРКИНО.
Всем известен Южный берег Крыма, но еще мало кто бывал на северном побережье Керченского полуострова. Слово «северное», вероятно, отпугивает, а между тем этот интересный район крымской курортной целины находится на одной широте с Евпаторией. Яркое солнце, мелководье, отличные песчаные пляжи, имеющие то преимущество, что нигде они не стеснены близостью города. Издавна на десятки километров здесь приходились считанные рыбацкие поселки, лишь в последние годы на этом побережье появились первые пансионаты, зоны отдыха трудящихся.
Остановимся на возвышенности перед крутым спуском в село Юркино (бывш. Юргаков Кут). Берег окаймляет живописная гряда, достигающая в высоту 180 метров над уровнем моря. Весною здесь все в цвету. Склоны покрыты густыми зарослями шиповника, боярышника, в просторных ложбинах зеленеет трава. На западе виднеется высота 164,5; ее оконечностью является мыс Тархан. Восточнее Юркино находится мыс Хрони. Между ними округло вдается в сушу Булганакская бухта. Трава и кустарник скрывают от взгляда шрамы земли. Это тихое побережье в дни войны было местом жестоких боев.
В ночь на 26 декабря 1941 года корабли Азовской военной флотилии, которой командовал контр-адмирал С. Г. Горшков, вышли с десантом в море. Переход оказался очень трудным. Начался сильный шторм, волны захлестывали малые суда, управление ими нарушилось. Артиллерийская и авиационная подготовка не проводилась — в расчете на внезапную высадку ночью. Из-за шторма, снегопада, оледенения корабли смогли выйти в назначенный район лишь к утру.
У мысов Тархан и Хрони к берегу приближались суда отрядов капитана 2 ранга В. С. Грозного и капитана 3 ранга В. М. Дубового. В редеющем рассветном сумраке силуэты кораблей выделялись все отчетливее. Как только они вошли в зону поражения, море вздыбилось стеной разрывов. В небе появились стаи «юнкерсов» и «мессершмиттов», на десантные суда посыпались бомбы.
Канонерские лодки и бронекатера, расчищая огнем дорогу десантникам, принимали на себя удары с суши и с воздуха. Падали, обливаясь кровью, члены экипажей судов, бойцы и командиры частей десанта; уцелевшие воины продолжали выполнять боевое задание. То одно, то другое судно, пылающее, изрешеченное, исчезало в пучине. Несмотря ни на что, десантники прыгали в ледяную воду, выбирались к береговой кромке и с ходу шли в бой.
Схема Керченско-Феодосийской десантной операции (26 декабря 1941 г. — 2 января 1942 г.).
Уцепившись за берег, требовалось захватить хоть небольшой плацдарм и как можно быстрее продвигаться вперед. С кличем «полундра» шли в атаку не знающие страха воины 83-й бригады морской пехоты, устремились вперед бойцы 224-й горнострелковой дивизии. Сводный отряд возглавлял командир бригады полковник И. П. Леонтьев.
Дальнейшее наступление в сторону Керчи шло с нарастающими трудностями. Опомнившиеся фашисты оказали яростное сопротивление перед Аджимушкаем, на подготовленном рубеже. Они приостановили и даже потеснили десантников. Но врагу не удалось сбросить их в море. Героические действия, беззаветное мужество советских воинов отвлекли на себя значительные силы противника, создали благоприятные условия для высадки десанта 44-й армии на главном, феодосийском направлении.
30 декабря 1941 года. Керчь свободна!
...Спустя четыре месяца, когда гитлеровцы, перейдя в контрнаступление, прорвали оборону Крымского фронта, вдоль Азовского побережья отходили измотанные части 51-й и 47-й армий. 14 мая полевое управление 47-й армии было эвакуировано в Темрюк, чтобы обеспечить оборону Таманского полуострова; оставшиеся подразделения влились в состав 51-й армии. Здесь, у села Юркино, были прижаты к морю части 138-й горнострелковой дивизии. Наши воины героически отбивали атаки врага. Многие бойцы и командиры пали здесь смертью храбрых. Лишь небольшой группе удалось пробиться к переправам...
Высоты у села Юркино вновь были местом ожесточенных боев во время десантов ноября 1943-го — начала 1944 года. Скорбным напоминанием о них служит братская могила западнее села. «Люди, склоните головы перед светлой памятью героев. Они погибли, чтобы жили мы, чтобы вечно жила Отчизна», — читаем на обелиске...
Взгляните еще раз на мыс Тархан и прибрежные высоты. Мы вспомним о них в ходе одной из последующих экскурсий. А теперь впереди БОНДАРЕНКОВО (бывш. Булганак). На машине туда можно проехать от мыса Тархан по грунтовой дороге или же через Глазовку и Аджимушкай по шоссе. Те, кого доставил рейсовый автобус, на обратном пути сходят при въезде в Керчь на улице Гагарина и пересаживаются в автобус маршрута № 64.
Мы едем полями, где не раз гремели тяжелые бои. 14—15 мая 1942 года здесь стойко сдерживали натиск врага будущие защитники Аджимушкайских каменоломен. В боях участвовали подразделения 72-й Кубанской кавалерийской дивизии. Когда ее командир генерал-майор В. И. Книга получил тяжелые ожоги от упавшего вблизи горящего самолета, командование принял на себя комиссар Дроздов. Воины дивизии героически сражались с врагом в ходе всей обороны на Керченском полуострове. Огнем с земли кавалеристы сбили 18 самолетов, уничтожили 15 танков противника.
На восточной окраине села Бондаренково находятся Булганакские каменоломни. Входы в них взорваны гитлеровцами, бесформенные глыбы загромождают поверхность. Выработки там двухъярусные, глубиною в несколько десятков метров. Следует помнить, что из-за разрушений спускаться под землю небезопасно.
Весной 1942 года катакомбы использовались как укрытие различными частями и госпиталями Крымского фронта. В начале мая здесь располагались артиллерийское подразделение и медсанбат 396-й стрелковой дивизии. Они имели некоторый запас продовольствия и оставшуюся от ранее эвакуированного госпиталя дистиллированную воду. Когда 14 мая гитлеровские танки вышли к селу Булганак, в верхнем ярусе каменоломен оставалось до 70 раненых; с ними было несколько врачей и медсестра. В нижний ярус после боя опустились до ста бойцов, оказавшихся в окружении. Эту группу возглавляли старший лейтенант Светлозаров, старший политрук Бакидзе (Вахидзе), младший лейтенант Елкин, старшина Коба.
18 мая противник начал осаду катакомб. Завязались бои. Видимо, решив, что в Булганаке, подобно Аджимушкаю, находится крупная группировка советских войск, фашисты стали рыть у каменоломен окопы, устанавливать огневые точки. Взрывами они завалили выходы.
Две группы объединились в нижнем ярусе катакомб в отряд, которому дали название «Кара». Бывший участник событий рядовой Б. Н. Устрицкий вспоминает: «Очень часто проводились сборы отряда, чувствовалась дисциплина; в конце таких сборов пели задушевные песни, а также «Интернационал», да так громко, чтобы наверху было слышно. Пусть знают, что мы живем и полны бодрости».
Но день за днем усугублялись трудности. Не было освещения, подходили к концу запасы продовольствия. В июне—июле резко уменьшилось количество воды, капающей с кровли. Бойцы отряда под командованием старшего лейтенанта Светлозарова неоднократно пытались пробиться на поверхность, чтобы уйти в Аджимушкайские каменоломни (они знали, что там сражаются наши воины) или пробраться в лес, к партизанам. Но стоило прорубить выход, и всякий раз фашисты забрасывали его гранатами, дымовыми шашками, открывали огонь. В одной из схваток с врагом погиб комиссар отряда Бакидзе.
От взрывов и удушья, от голода и жажды погибло большинство бойцов. В середине июля во тьме подземелья еще держалась горсточка измученных людей. Последние попытки пробиться успеха не имели. Смертью храбрых пал командир Светлозаров. Очень немногие из тех, кто прошел фашистский плен, остались в живых. Они и донесли до нас рассказ о героях, почти шестьдесят дней сопротивлявшихся врагу в Булганакских каменоломнях...
Недалеко от каменоломен у дороги стоит памятник. Надпись на нем гласит: «Герою Советского Союза младшему лейтенанту В. П. Бондаренко, отличившемуся и павшему в боях с немецко-фашистскими захватчиками на Керченском полуострове в 1943 году». О событиях того периода борьбы речь впереди. Мы расскажем лишь о герое, чье имя носит прежний Булганак.
Девятнадцатилетний комсорг батальона 694-го стрелкового полка младший лейтенант В. П. Бондаренко 18 ноября в боях за высоту 34,0, что в полутора километрах южнее села, первым поднял бойцов в атаку. Гранатами он забросал станковый пулемет, уничтожил огнем из автомата более десяти фашистов, четверых взял в плен. Во время танковой атаки гитлеровцев отважный воин один заменил погибший расчет противотанковой пушки. Восемь бронированных чудовищ шли на него. В. П. Бондаренко подбил головную машину, остальные отступили. Затем последовала еще одна атака. С помощью подоспевших бойцов младший лейтенант выкатил орудие на открытую позицию и поджег еще один танк. В этом бою молодой коммунист В. П. Бондаренко был смертельно ранен. Посмертно он удостоен звания Героя Советского Союза.
Герой Советского Союза В. П. Бондаренко.
Из Бондаренково мы направляемся в село КУРОРТНОЕ, что у мыса Зюк. Автотуристы следуют туда через село Войково, остальные возвращаются на городской автовокзал, откуда в Курортное можно отправиться на автобусе, следующем по маршруту № 69.
Старое рыбацкое село оправдывает свое название морским раздольем, хорошим пляжем, целебными грязями Чокракского озера, первозданной красотой мыса Зюк. Возвышенная оконечность мыса издали похожа на крепостную башню. Простор, тишина, нарушаемая лишь глухим рокотом волн и вскриками чаек. На вершине мыса — братская могила с обелиском. Здесь похоронены десантники, павшие смертью храбрых в боях с немецко-фашистскими захватчиками 26 декабря 1941-го — 2 января 1942 года.
На этот берег, у мыса Зюк, под огнем нацеленных с высот фашистских пушек и пулеметов высаживались подразделения 185-го полка 224-й горнострелковой дивизии и морские пехотинцы 83-й бригады. Их поддерживала огнем канонерская лодка «Дон» (командир—старший лейтенант Т. П. Перекрест). К исходу дня 26 декабря на берег сошли и завязали бой 1378 человек. При них было три танка, четыре орудия, девять минометов. Захватив плацдарм, десантники повели наступление в сторону села Катерлез (Войково).
В боях, которые велись у мыса Зюк, исключительное мужество, находчивость, смелость проявили бойцы 83-й бригады морской пехоты. Трое суток вела ожесточенный бой с гитлеровцами попавшая в окружение группа морских пехотинцев, которой командовал комиссар батальона старший политрук И. А. Тесленко. Отважные десантники не только не дрогнули, но и нанесли фашистам большие потери в живой силе, захватили две вражеские батареи, несколько минометов, много другого оружия. И все это время ими умело руководил И. А. Тесленко; даже будучи трижды раненным, старший политрук продолжал командовать. Первым из сражавшихся под Керчью он был удостоен звания Героя Советского Союза.
Герой Советского Союза И. А. Тесленко.
История десанта, высаженного у мыса Зюк, изобилует фактами подлинного мужества, дерзкой находчивости. Так, бойцы полуроты 275-го отдельного саперного батальона с помощью кольев и камней сумели пришвартовать баржу «Хопер», установить сходни. Стоя по пояс в воде, саперы помогали десантникам-пехотинцам перебраться на берег, на руках перетаскивали материальную часть. Взрывом авиабомбы сейнер «Акула» выбросило на сушу. Уцелевшие члены экипажа присоединились к морским пехотинцам и героически сражались бок о бок с ними. В боях отличился керчанин М. К. Губа, старший рулевой сейнера.
Всего до 30 декабря, пока Азовское море не сковало льдом, на северном побережье, у мысов Хрони, Зюк и Тархан, в неимоверно сложных погодных условиях высадилось более 6 тысяч человек. Еще около 14 тысяч воинов форсировали Керченский пролив южнее города. А когда десантники 44-й армии захватили Феодосию, гитлеровцы, страшась окружения, поспешно оставили Керчь.
Расставаясь с Курортным, вы, несомненно, сохраните в памяти чудесную бухту, образуемую выступом мыса, золотистый пляж, Чокракское озеро, отгороженное от моря естественной перемычкой. Чокракское — в переводе значит «родниковое». И действительно, на дне озера бьют подземные сероводородные источники, а озерный ил обладает целебными свойствами.
Вернувшись из Курортного в Керчь, отправимся оттуда в поселок БАГЕРОВО, расположенный в двенадцати километрах от города. Эти экскурсии можно совершить в один день.
Весь мир знает о страшном Багеровском рве. Вы только что миновали железнодорожную станцию, полюбовались новым зданием аэропорта, ощутили простор широкого летного поля. Промчались бы мимо в радостном предвкушении дороги, движения, новизны. И вдруг — этот памятник.
Он стоит правее шоссе, а от него тянется старый противотанковый ров, полузасыпанный, ничем внешне не примечательный. В январские дни 1942 года, после освобождения Керчи десантниками, горожане пришли к Багеровскому рву, чтобы отыскать здесь своих родных, близких, соседей. Ров доверху был наполнен трупами, вдоль него валялись детские шапочки, варежки, бутылки с сосками...
Захватив город, гитлеровцы приказали жителям Керчи и ее окрестностей в трехдневный срок пройти регистрацию в городской управе и гестапо. Всем занесенным в списки гестапо было велено явиться на Сенную площадь (ныне Колхозный рынок, около автовокзала), имея продовольствия на трое суток. Пришло свыше семи тысяч человек. С площади людей отвели в тюрьму, потребовали сдать ключи от квартир, ценные вещи. Невзирая на стужу, отобрали обувь и верхнюю одежду. Начиная с 1 декабря партиями вывозили за город женщин с детьми, подростков, стариков и там расстреливали всех, от мала до велика. Здесь найдены и трупы 245 школьников, отравленных палачами. Багеровская трагедия была только началом; фашисты готовили новые расправы над мирным населением Керчи.
Дорога ведет к поселку. В 1942 году в районе Багерово были развернуты полевые аэродромы летных частей Крымского фронта. 5 февраля над расположением 50-го истребительного полка появился вражеский разведывательный самолет ХЕ-111. Адъютант эскадрильи лейтенант Е. Т. Прокурат получил разрешение на вылет. Одна за другой следовали атаки нашего истребителя, но вражеский пилот всякий раз выходил из-под удара. У советского лейтенанта кончился боезапас, и, чтобы не упустить фашиста с данными разведки, Е. Т. Прокурат пошел на таран. Ценою своей жизни герой уничтожил врага. Это был второй воздушный таран в небе Керчи. О первом, совершенном осенью 1941 года, вы узнаете во время другой экскурсии.
На восточной окраине поселка внимание привлекает памятник партизанам гражданской и Великой Отечественной войн. Неподалеку отсюда находятся Багеровские каменоломни — база партизан. Спускаться под землю туристам здесь нельзя: в старых выработках случаются обвалы. Ограничимся осмотром поверхности катакомб.
Тяжело пришлось здесь партизанам девятнадцатого года, но во сто крат труднее было советским патриотам во время Великой Отечественной войны, когда враг имел мощные взрывные устройства, танки, автоматическое оружие.
Осенью 1943 года завершались бои на Тамани, наступавшая Красная Армия выходила к Керченскому проливу. Советские люди с нетерпением ждали освобождения. И не просто ждали: патриоты стремились с оружием в руках принять участие в боевых действиях, защитить мирное население от зверств отступавших гитлеровцев. В этих условиях и возник партизанский отряд, условно названный «Шахта Багерово № 1». Создание отряда в каменоломнях явилось итогом деятельности подпольной организации, имевшей программу и устав, разработавшей текст присяги.
2 октября оккупанты начали угон мирного населения. Спасаясь от фашистского рабства, в подземелье ушли 240 жителей Багерово со своим домашним скарбом. 23 октября издается приказ: «Партизанский отряд «Шахта Багерово № 1» объявляет себя частью РККА, подчиняющейся всем законоположениям Советского Союза». Вдумайтесь, какой глубокий смысл вкладывали в эти слова люди, измученные полутора годами гитлеровской оккупации. В приказе назван командный состав отряда: командир С. Е. Паринов, замполит И. С. Белов, начальник строевой части В. А. Ларионов, начальник штаба и хозчасти В. В. Груша-Николаев. Во время вылазок багеровские партизаны уничтожали посты оккупантов, подорвали склад с боеприпасами, обстреляли воинский эшелон на железнодорожной станции.
В условиях подземелья одной из острейших была проблема продовольствия. Расход его строго нормировался. Фашисты блокировали каменоломни, позже, в декабре, обнесли колючей проволокой, заминировали подходы, ночью освещали их прожекторами и ракетами. Те, кто отправлялся добывать продукты, прорываясь через заслоны, подвергались огромной опасности. Захваченных партизан фашисты расстреливали. Так погибли А. С. Лазарев, Г. Н. Мореходов.
Сказалась нехватка воды. Еще 1 ноября багеровцы предусмотрительно начали рыть подземный колодец. Руководил этой работой молодой партизан П. Рогулин. На пятьдесят метров отвесно вниз пришлось пробиваться к воде! Безмерный труд-подвиг увенчался успехом. Однако при обильном потреблении жидкости голодные люди вскоре стали опухать...
Всего в нескольких километрах были свои, на плацдарме северо-восточнее Керчи сражалась с врагом Отдельная Приморская армия. Но продвижение ее временно приостановилось, фронт стабилизировался. О том, как жили в блокированной шахте и боролись советские патриоты, повествует дневник отряда, найденный в каменоломнях. Записи начинаются 2 октября сорок третьего года, а последняя сделана 29 февраля сорок четвертого. Пять месяцев борьбы и неимоверных лишений! В январе положение с продовольствием сделалось катастрофическим; участились случаи голодной смерти. Приводим две дневниковые записи: «22 января. Пища для бойцов не готовилась. Раздали по 150 граммов семечек». «25 января. Народ голодает. Произошел сильный обвал в колодце». На совещании командного состава и партийного бюро было принято решение: основному костяку отряда с оружием в руках пробиваться через фронт к своим. Мирным жителям предложили покинуть каменоломни. Однако на поверхности фашисты отобрали у обессилевших людей вещи и загнали обратно в шахту, требуя сдачи в плен вооруженных партизан.
В январе—феврале по ночам осажденные небольшими группами выходят на прорыв. 29 февраля шахту покинули В. А. Ларионов, И. С. Белов. Заключительная запись в дневнике сделана рукой С. Е. Паринова: «Кто когда жив будет, то скажите власти Советов, чтобы сообщили моей семье, что я последним выхожу из скалы...» Немногим, очень немногим удалось прорваться сквозь вражеское кольцо. Большинство партизан и многие мирные жители погибли. Судьба командира отряда осталась неизвестной.
В военной истории Керчи нам предстоит еще не однажды встретиться с событиями, аналогичными описанным, судьбами людей, подобных багеровцам. Что двигало этими людьми, чем поддерживалась их стойкость? Главное — они были патриотами, они боролись с врагом доступными им средствами. В непреклонности советских людей фашистские поработители видели будущий крах своих планов и расчетов...
Из Багерово можно грейдерной дорогой выбраться на магистраль Керчь — Феодосия.
На двадцать четвертом километре пути в зелени садов раскинулось большое село ГОРНОСТАЕВКА (бывш. Мариенталь). Здесь находится центральная усадьба совхоза «Керченский», снабжающего город овоще-молочной продукцией. В селе есть две братские могилы воинов, павших в апрельских боях 1944 года. На мраморных досках высечены фамилии героев.
В 1942 году, летом, в оккупированном селе Мариенталь была создана подпольная организация. Ее руководящее ядро составили ветврач Наум Гришанович, техник Иван Слободской, бежавший из плена советский офицер-коммунист Юрий Огарь, фельдшер Александра Плотникова. Все они и большинство их товарищей погибли. Организация была тесно связана с марфовским подпольем. Рассказ о деятельности сельского подполья мы приурочим к посещению Марфовки.
В трех километрах от Горностаевки дорога пересекает Турецкий (Киммерийский) вал. Переживший века вал встарь предназначался для обороны поселений, расположенных вдоль пролива.
Мы едем дорогами полуострова, где весной 1942 года разворачивались драматические события. Здесь надо сделать оговорку, что наше движение с востока на запад противоположно направлению, в котором наши войска отходили от Акмонайских позиций в сторону Керчи, поэтому рассказ приходится вести как бы в обратной последовательности, от более поздних дат к предшествующим.
12 — 13 мая войска Крымского фронта на Турецком валу пытались задержать прорвавших оборону гитлеровцев. Шли жестокие танковые бои. Враг стремился прорваться через Мариенталь кратчайшим путем на Керчь. Южнее Новоотрадного 229-й отдельный танковый батальон, имевший тяжелые танки КВ («Клим Ворошилов»), потерял последние машины. Только восемь машин 40-й танковой бригады отошли вдоль берега Азовского моря. Здесь на поле боя потерял много боевой техники и 126-й отдельный танковый батальон. В районе Марфовки вместе с воинами 39-й танковой бригады мужественно сражались солдаты аэродромной команды. На восток ушло только 6 уцелевших танков, а всего в двух бригадах осталось 14 машин... Юго-восточнее, у села Сараймин (Сокольское), оказала упорное сопротивление врагу 156-я стрелковая дивизия, в которую входил Свердловский политбатальон.
В майских боях 1942 года 44-я армия оказалась в крайне тяжелом положении. Об этом свидетельствует сохранившееся донесение командира 276-й стрелковой дивизии от 10 мая: в соединении осталось всего 369 человек, боеприпасы только на руках у бойцов, продовольствия и горючего нет. Остановить врага при подобных обстоятельствах было невозможно. И все же борьба продолжалась. У стен Керчи, в уличных боях враг встретил упорное сопротивление.
...Миновало почти два года. Стремительно наступала, уничтожая противника, Отдельная Приморская армия. 11 апреля 1944 года наши передовые части встретили на Турецком валу организованную оборону противника. Однако после коротких, мощных атак 63-й танковой бригады, 85, 244, 257-го танковых полков и пехоты враг был опрокинут. Бросая технику, гитлеровцы поспешно бежали.
На тридцатом километре влево от автострады уходит грейдерная дорога. Она ведет в МАРФОВКУ. Вокруг села — совхозные поля, пологие холмы зеленеют виноградниками. Неподалеку от Марфовки, на взгорке, — кладбище. Здесь в братской могиле, отмеченной скромным памятником, покоятся герои патриотического подполья.
Летом 1942 года по заданию райкома партии организацию возглавил местный житель Андрей Наголов, активными ее участниками были Александр Касьянов, Тоня Загорко, Анатолий Подпорин, Александр Чуб, Лида Влачуга. Многое сделала врач Анна Анатольевна Белоненко, мать двоих малолетних детей, не устрашившаяся смертельной опасности борьбы. «Именно ради детей, — говорила она товарищам, — я хочу бороться».
Подпольщики Марфовки и соседнего Мариенталя действовали смело и изобретательно. Они запасались оружием для будущего открытого выступления, собирая его на полях недавних боев. А пока то в одном, то в другом месте взрывались на минах немецкие машины, нарушалась телефонная связь гитлеровцев— подпольщики вырезали целые километры проводов. На складах портилось зерно, награбленное фашистами у населения, исчезала мука с мельницы. Осенью 1943 года продукты и медикаменты были переправлены багеровским партизанам.
Большое значение члены организации придавали агитационной работе среди населения. Распространялись листовки, воззвания, сводки Совинформбюро. В дни революционных праздников на видных местах в Марфовке, Мариентале, Тайгуче (Дорошенково) появлялись красные флаги. Из листовок, сбрасываемых советскими самолетами, марфовцы узнали о героях Краснодона. Тогда-то они решили свою организацию тоже назвать «Молодой гвардией».
В Керченском историко-археологическом музее есть стенд, посвященный сельскому подполью. На одной из фотографий — А. А. Белоненко с маленькой дочерью на руках; рядом — карточка пятилетнего сына. Здесь же диплом об окончании мединститута, учебники немецкого языка. Экспонируется патефон, который с целью конспирации заводили на «вечеринках».
Долго гестаповские ищейки шли по следам подполья. Выявив отдельных членов, они в начале 1944 года сумели обманом проникнуть в него и раскрыть организацию. Гитлеровцы подвергли арестованных патриотов зверским пыткам. Особенно жестоко издевались над Александрой Плотниковой (Бауэр), которую считали немкой, «своим человеком». Совсем немного не дожили патриоты до светлого дня освобождения, для которого они сделали все, что могли...
Из Марфовки возвращаемся на автостраду. Слева остается большое село Ленинское, где весною 1942 года располагался штаб Крымского фронта. Проехав еще с десяток километров, сворачиваем вправо, в районный центр ЛЕНИНО (бывш. Семь Колодезей). Сюда заходят автобусы из Керчи, Феодосии, Симферополя и других крымских городов.
Правее дороги установлен памятный обелиск с надписью: «Здесь в 1944 году немецкие фашисты замучили, расстреляли сотни партизан, подпольщиков и мирных жителей района». Из Марфовки, Мариенталя, со всей округи арестованных доставляли в гестапо, в Семь Колодезей. Испытавшие страшные муки в застенках палачей, но не сломленные, советские люди мужественно принимали здесь смерть. Позднее останки казненных были перезахоронены в родных селах.
Памятник партизанам, подпольщикам, мирным жителям Ленинского района, погибшим от рук фашистов.
Поселок Ленино является административным центром района, занимающего территорию Керченского полуострова. В нем трудно узнать былое заброшенное село Семь Колодезей, вопреки названию страдавшее от безводья. Теперь Ленино — поселок городского типа, у окраины его проходит трасса Северо-Крымского канала. В 1942 году село Семь Колодезей было ближней тыловой базой Крымского фронта. В центре поселка Ленино находятся три любовно ухоженные воинские братские могилы, а также памятник патриотке Галине Перемещенко, погибшей от рук палачей менее чем за месяц до прихода наших войск.
И вновь мы на автостраде Керчь — Феодосия. Впереди село БАТАЛЬНОЕ (Арма-Эли), само нынешнее его название говорит о многом. Мы приближаемся к АКМОНАЙСКИМ ПОЗИЦИЯМ, и в особенностях ландшафта, в многочисленных шрамах земли, в названиях населенных пунктов невольно ощущается накал отшумевших сражений.
Акмонайские позиции находились на перешейке, соединяющем Керченский полуостров с основной территорией Крыма. На юге — Черное море, на севере — Азовское; расстояние между ними в этом месте не составляет и 18 километров. Вокруг всхолмленная степь, совершенно безлесная, вся на виду.
Позиции именовались по прежнему названию населенного пункта Ак-Монай (ныне Каменское), расположенного на берегу Азовского моря. Осенью сорок первого года, с января по май сорок второго, в апреле сорок четвертого здесь шли бои. С обеих сторон в них участвовали крупные силы. С той поры перешеек изрезан траншеями и рвами, усеян воронками от снарядов и бомб; от моря до моря идет линия железобетонных дотов. В открытой степи, у дорог, видны обелиски, памятные стелы — они увековечивают подвиг советских солдат, для которых Акмонайские позиции стали последним смертным рубежом. Поистине весь перешеек является памятником беззаветному мужеству тысяч героев.
Акмонайские позиции известны еще со времен гражданской войны. Весной 1919 года части Красной Армии, которыми командовали П. Б. Дыбенко, И. Ф. Федько, освободили большую часть Крыма. Но выйти на Керченский полуостров тогда не удалось: помешали пушки Антанты. С кораблей интервентов перешеек, где проходила линия фронта, простреливался насквозь.
В октябре 1941 года после ожесточенных боев на Перекопе гитлеровцам удалось прорвать фронт и потеснить наши войска. В первых числах ноября на Акмонайские позиции отошла измотанная 51-я армия. Под натиском превосходящих сил противника, в течение двух дней штурмовавшего ее позиции, 51-я армия вынуждена была их оставить. Велики были тогда наши потери, но и гитлеровцы терпели весьма ощутимый урон. Всего в трех недельных кровопролитных боях на Керченском полуострове было уничтожено более 20 тысяч вражеских солдат. Однако превосходство в авиации и танках оставалось на стороне фашистов, и 16 ноября наши части покинули полуостров.
Но ненадолго. Успешно высадившиеся в Феодосии в конце декабря десантные части 44-й армии заставили гитлеровцев в панике бежать из Керчи. Стремительно наступавшие от Феодосии и со стороны Керчи части 44-й и 51-й армий 1 января 1942 года соединились. Продвинувшись от восточного побережья на 100— 110 километров, они вышли на рубеж Победное — Новопокровка — Первомайское — Планерское. На этой линии фронт временно стабилизировался. «Правда» в передовой статье от 31 декабря 1941 года писала, что победа Красной Армии явилась «свидетельством мужества, исключительного героизма советских воинов, их всесокрушительного наступательного порыва в боях за освобождение земли от иноземных поработителей».
Командующий 11-й немецкой армией генерал Манштейн впоследствии признал, что в это время судьба гитлеровцев в Крыму «висела на волоске». Они вынуждены были прекратить второй, «решающий» штурм Севастополя и перебросить в район Феодосии значительные силы. Враг предпринимал отчаянные попытки восстановить положение в восточном Крыму. Почти вся немецкая авиация, базировавшаяся на аэродромах Крыма, была нацелена на керченско-феодосийское направление. Гитлеровцы подвергали непрерывной массированной бомбардировке транспорты на морских коммуникациях, по которым шло снабжение десантных войск, их пополнение. Наши сухопутные коммуникации были растянуты, тылы отставали от передовых частей. Воспользовавшись этим, противник развернул сильное контрнаступление. 17 января наши войска оставили Феодосию. Отошедшие части 44-й и 51-й армий закрепились здесь, на Акмонайских позициях.
28 января 1942 года Кавказский фронт был преобразован в Крымский, в состав которого позднее вошла 47-я армия.
Перед Крымским фронтом ставилась задача развивать наступление. В течение месяца шло наращивание сил. Но и гитлеровцы успели создать узлы обороны, насыщенные мощными огневыми средствами, построить противотанковые сооружения.
Утром 27 февраля после артподготовки войска Крымского фронта пошли в наступление.
Сильный дождь, распутица, туман затрудняли действия наступавших, тем не менее на правом фланге части 51-й армии продвинулись на 8 километров и овладели селами Джантора (Львово), Тулумчак. 18-я пехотная дивизия противника потеряла более половины своего состава. Была захвачена вся артиллерия дивизии — 60 орудий. Полному разгрому подверглись еще три вражеских полка.
В тяжелых боях наши воины проявляли массовый героизм, в войсках царило воодушевление. За несколько дней в одной лишь 51-й армии 608 воинов подали заявления о приеме в партию, 175 — в комсомол.
В последующие дни наступавшие части закреплялись на достигнутых рубежах, вели операции по овладению важными высотами. Шли кровопролитные бои у сел Корпечь и Кой-Асан (Фронтовое). Бои на Акмонайских позициях приобрели затяжной характер. В марте и апреле последовали еще два наступления Крымского фронта, однако решающего перевеса сил наши войска не имели; противник упорно оборонялся.
Наступательные действия войск Крымского фронта происходили в очень сложных погодных условиях (дождь, распутица).
Командующий 51-й армией генерал-лейтенант В. Н. Львов
Бездорожье затрудняло доставку боеприпасов и продовольствия, маневрирование боевой техники; на открытой местности нелегко было осуществлять маскировку войск, их боевых порядков, что позволяло авиации противника наносить тяжелые бомбовые удары.
Из-за просчетов командования фронтом не была создана надежная, глубоко эшелонированная оборона. Слабо укреплен был левый фланг фронта.
(История второй мировой войны 1939—1945. М., Воениздат, 1975, т. 5, с. 123, 125—126.)20—21 марта в районе сел Корпечь и Тулумчак противник крупными силами танков и пехоты перешел в контрнаступление. Оно было отбито, но очень дорогой ценой: одна лишь 390-я стрелковая дивизия потеряла около 5 тысяч бойцов и командиров. Но и противник потерпел большой урон: 22-я танковая дивизия, потеряв около семидесяти боевых машин, была отведена в Старый Крым для переформирования; были разгромлены 28-я легкопехотная и 18-я пехотная дивизии.
Утром 8 мая гитлеровцы развернули тщательно подготовленное контрнаступление и прорвали фронт. Село Батальное (Арма-Эли) находилось на направлении главного удара.
9 мая восточнее села мужественно сражалась 72-я Кубанская кавалерийская дивизия, но остановить врага ей не хватило сил. Фашисты торопились развить успех; до ста танков совместно с пехотой под вечер устремились через Батальное на север. Возникла угроза окружения 51-й и действовавшей на правом фланге 47-й армий. Против острия вражеского клина командование Крымского фронта выдвинуло 236-ю стрелковую дивизию, 56-ю танковую бригаду и 229-й отдельный танковый батальон. Тяжелый бой продолжался дотемна, в нем участвовала и артиллерия. В итоге гитлеровцы не досчитались 50 сгоревших и разбитых танков. К сожалению, это не могло изменить положение: в полосе 44-й армии уже не было сплошного фронта — бои вела обособленные группы войск. На Керченский полуостров вновь опустилась черная ночь оккупации.
...Возмездие пришло апрельским днем 1944 года. С востока донесся нарастающий гул моторов. Гитлеровцы пытались удержаться в Батальном, но были выбиты из села стремительным ударом танкистов 244-го полка Отдельной Приморской армии. На этот раз вражескую оборону на Акмонайском перешейке советские войска преодолели с ходу.
В сельском парке внимание привлекает братская могила с монументом. «Навсегда сохранит наш народ память о сражениях за село Батальное 1941—1942 годов», — читаем на нем. Здесь же — изображение скорбящей матери и мужественных лиц пехотинца, моряка, летчика.
Вдоль западной окраины села, мимо центральной усадьбы совхоза «Батальное», к северу ведет широкий грейдер. Мы едем в Каменское (Ак-Монай) через село Семисотку, расположенное у железной дороги в 70 километрах от Керчи. В январе — феврале 1942 года по восстановленному железнодорожному пути под орудийным обстрелом и вражескими бомбежками шли на Крымский фронт эшелоны с подкреплениями. Обратно в Керчь отсюда отправлялись составы с ранеными.
В центре села — воинское кладбище; посредине возвышается обелиск. В числе похороненных — старший лейтенант И. С. Солуянов, политрук И. И. Лавров. В другом скорбном перечне из 25 фамилий первым назван Герой Советского Союза рядовой Г. П. Схулухия. Попав в руки фашистов, он вынес на допросе страшные пытки, но до конца остался верен присяге, не выдал врагу военной тайны.
Северо-восточнее Семисотки находятся села КРАСНОАРМЕЙСКОЕ и УВАРОВО, с которым не так давно слилось село Бранное Поле. Отсюда до Азовского моря всего пять с половиной километров. После неудачи севернее Батального фашистское командование в мае 1942 года еще раз попыталось танковым клином отрезать и взять в котел 51-ю и 47-ю армии. Войска правого фланга начали отход на три дня позднее 44-й армии, и вблизи села Бранное Поле решалась их судьба.
К исходу 10 мая здесь разгорелась смертельная схватка. Навстречу врагу, вместе с частями 77-й горнострелковой дивизии, устремились 40-я и 55-я танковые бригады. На наши танки пикировали бомбардировщики, из-за железнодорожного полотна били пушки противника. Герои стояли насмерть, стремясь любой ценой задержать врага, не дать ему прорваться к морю. Гитлеровцы потеряли в этом бою около 20 танков и два батальона пехоты. 77-я дивизия всю ночь удерживала позиции, обеспечивая отход двух армий, затем отошла сама. На поле боя остались могилы...
К горьким ароматам степных трав примешиваются запахи соли и морских водорослей. Еще один поворот дороги, и перед нами распахивается лазурь Азовского моря. Мы въезжаем в КАМЕНСКОЕ (Ак-Монай). В центре села стоит памятник. Много советских воинов полегло у теплого, ласкового моря; на здешнем воинском кладбище похоронено несколько тысяч человек...
Через Каменское проходят важные дороги на Арабатскую стрелку и в глубь Керченского полуострова. Части Красной Армии сражались на этом берегу с врагом в ноябре сорок первого года; отсюда начинали они наступление в феврале сорок второго. Бойцы 77-й горнострелковой дивизии и 83-й бригады морской пехоты разгромили тогда крупные силы врага. 11 мая 1942 года подразделения 138-й горнострелковой дивизии вели в районе Ак-Моная тяжелые, упорные бои, находясь в арьергарде 51-й армии.
12 апреля 1944 года сюда вышла 2-я гвардейская стрелковая дивизия. Прорвав вражескую оборону, воины-освободители открыли путь на просторы полуострова.
Неподалеку от Каменского и находились упоминавшиеся выше села Тулумчак, Корпечь, памятные по трудным боям весны 1942 года. Сел этих теперь нет, остались только братские могилы погибших здесь воинов. Чтобы посетить ФРОНТОВОЕ, центральный пункт Акмонайских позиций возвратимся в Батальное и от него проселочной дорогой проедем несколько километров к западу. Миновав села Ячменное и Холмогорки, достигнем конечной цели маршрута. Заметим, что именно у Холмогорок утром 8 мая, в первые часы фашистского наступления, советские артиллеристы и бронебойщики сожгли и подбили 18 немецких танков. Как и повсюду на Акмонайском перешейке, здесь есть безымянные могилы тех, кто, не щадя жизни, защищал эту землю от врага.
...Наверное, не было человека на Крымском фронте, кто не знал бы Кой-Асан, нынешнее Фронтовое. С востока подходы к селу открытые, простреливаемые издалека, а крутой берег речки был почти непреодолимым препятствием для танков. По другую сторону речки — высокий холм с удобными для размещения огневых средств склонами. И местоположение Кой-Асана посреди перешейка, и особенности рельефа предопределили значение, которое придавали этому населенному пункту обе стороны. Бои здесь достигали особого накала.
Захватив в январе 1942 года Кой-Асан, гитлеровцы превратили его в главный узел своей обороны. 13 марта, перейдя вторично в наступление, части 51-й армии взяли Корпечь, что был в 8,5 километрах северо-западнее Кой-Асана. 44-я армия полукольцом охватила его с юга. Чтобы не допустить окружения Кой-Асана, гитлеровцы 20—21 марта предприняли ряд сильных контрударов. В Корпечь прорвалось до полка фашистской пехоты и несколько десятков танков. В жестоком бою советские воины не дрогнули; раненые отказывались оставить позиции.
Отважно действовали воины 25-го артполка. Расчеты коммуниста Акинева, Огурцова, Тимошина, Заволошина, невзирая на губительный огонь, непрерывные налеты бомбардировщиков, танковые атаки, стойко отражали натиск врага. Отмечено, что в течение одного лишь дня противник вводил в бой до 180 танков. Мужественно сражались с ними экипажи наших Т-34 и КВ 39-й и 40-й танковых бригад. Пехотинцы пропускали фашистские танки через свои окопы, затем уничтожали их в глубине своего расположения.
Чувства и думы советских воинов, боровшихся не на жизнь, а на смерть с заклятым врагом, выразил в письме родным артиллерист лейтенант И. В. Нырков: «Про свою жизнь настоящую писать не буду, одно скажу, что невероятная злоба берет на этих выродков, которые заставили наш народ нести лишения во имя свободы Советской Родины. Конечно, здорово не хочется умирать, ведь мне 18 лет, но если придется, то я не поколеблясь умру, ибо знаю, за что стою». Да, они знали, за что боролись, за что умирали: за любимую Родину, за свой народ. И не было силы, которая сломила бы их стойкость и мужество.
Кой-асанский узел, овладеть которым не удалось, как и прежде, разрезал Крымский фронт. Выше уже говорилось, что соотношение сил весной 1942 года все более изменялось в пользу противника. Третье крупное наступление наших войск заметного результата не дало. 14 апреля 1942 года фронт по приказу Ставки перешел к обороне.
Здесь уместно подвести некоторые итоги наступательных действий Крымского фронта в феврале — апреле 1942 года. 44-я армия продвинулась вперед на четыре, 51-я — на двенадцать километров. Фашисты потеряли в боях более 200 танков, 460 орудий, минометов, много другой техники. Были разгромлены 22-я танковая, 18-я и 28-я пехотные дивизии врага, большой урон нанесен 46-й и 73-й пехотным дивизиям.
Мы многое рассказали об операциях сухопутных армий; было бы несправедливо обойти молчанием боевые дела моряков и летчиков.
Корабли Черноморского флота артиллерийским огнем надежно прикрывали фланги фронта, громили тылы противника. Так, с 27 февраля по 26 апреля 1942 года моряки восемнадцать раз наносили удары по целям на побережье Феодосийского залива. Железнодорожный узел Владиславовка обстреливался одиннадцать раз. На моряках же лежала нелегкая обязанность доставлять фронту подкрепления. Только за март морем было перевезено 64 947 человек, 9766 лошадей, 1717 автомашин, 350 орудий, 284 трактора, 38 танков, много боеприпасов и разнообразного военного имущества. И все это — под непрерывными массированными налетами бомбардировочной и торпедоносной авиации врага.
Отважные советские летчики с 27 февраля по 13 апреля 1942 года совершили 17 334 боевых вылета (в среднем по 369 в сутки). В воздушных боях, большей частью над Керчью, они сбили более 100 вражеских самолетов, потеряв 42 своих машины. Наши летчики навязывали врагу бой в любых условиях и при самом неблагоприятном соотношении сил. Фашистские же асы принимали бой лишь при многократном численном преимуществе.
Прошли годы. Степь вокруг усеяна патронными гильзами, дожди вновь и вновь вымывают из земли то пулеметный диск, то проржавевший ствол винтовки...
Ныне через Фронтовое прошел Северо-Крымский канал, село разрослось, застроилось рядами новых домов. В последний раз окинем взглядом приметную высоту, овражистые склоны, где недавно выросла насыпная плотина большого гидротехнического сооружения. Чтобы возвратиться на автотрассу, едем к югу. На обратном пути в Керчь мы вновь пересекаем Акмонайские позиции. И снова глаз отмечает следы боев, особенно заметные перед знакомым уже селом Батальным. На двадцатом километре словно караулят дорогу бетонные колпаки дотов. У одного из них установлена памятная мраморная стела с надписью: «Ак-Монайские позиции. Здесь в 1919 г. части Красной Армии под командованием П. Е. Дыбенко вели бой с белогвардейцами и интервентами. В декабре 1941 — мае 1942 г. войска 51, 44, 47-й армий героически сражались против немецко-фашистских захватчиков».
Степь перед дотами рассечена широким противотанковым рвом. Отчетливо видны остатки окопов, ходов сообщения, многочисленных воронок. Надолго останутся в памяти эти свидетели тяжелых боев, беспримерного мужества. Тысячи воинов, выполнив до конца свой долг, навсегда остались лежать в этой земле. Над могилами павших встали обелиски. И нетленна память о них в сердцах потомков.
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
Щербак Сергей Михайлович родился 20 сентября 1911 г. в поселке Дергачи Харьковской области. Окончил Харьковский институт инженеров транспорта и Военно-политическую академию в Москве. Первое боевое крещение принял еще слушателем Академии в 1939 г. на советско-финляндском фронте. Последние экзамены выпускники академии сдавали за две недели до начала Великой Отечественной войны.
