Государственный Керченский историко-археологический
музей имени А. С. Пушкина
АРХЕОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ БОСПОРА
Сборник статей, I, 1952 г.
И. Т. Кругликова
РАСКОПКИ ДРЕВНЕГО КИММЕРИКА
Многочисленные остатки величественных каменных кладок, отчетливо выступающие на поверхности почвы в районе горы Опук, давно привлекали внимание исследователей древностей Боспора Киммерийского.
Подробное описание развалин древних построек и укреплений на горе Опук дал Дюбрюкс (1), любитель древностей, добросовестно обследовавший в 20—30 годах XIX в. все эти руины и даже проводивший там кое-какие археологические раскопки по поручению Керченского музея древностей. Дюбрюкс описал систему укреплений восточного склона г. Опук, где он видел длинные каменные стены, спускающиеся от плато Опук к морю, и целую систему башен. На восточном конце плато им обнаружены развалины крепости, которую он ошибочно принял за акрополь боспорского города Китэя. На западном склоне горы Дюбрюкс открыл остатки другого поселения, имевшего свою систему укреплений, которое он, соглашаясь с мнением, высказанным Бларамбергом, считал Киммериком. Здесь им был расчищен водоем, дно которого было искусно выложено разноцветной галькой, образующей живописный рисунок.
В настоящее время, когда прошло более ста лет со времени обследований Дюбрюкса, многие из стен, которые он отчетливо видел и измерял, уже полностью разрушены и не могут быть прослежены. К сожалению, планы, сделанные Дюбрюксом на основании его наблюдений, не сохранились. Это в значительной мере обесценивает описание развалин построек и укреплений в районе горы Опук, составленное Дюбрюксом и опубликованное его сыном уже после смерти автора.
1. П. Дюбрюкс. Описание развалин и следов древних городов и укреплений, 300, IV, 1858.Правда, до нас дошел план горы Опук и восточного склона, снятый топографом подполковником Рябовым в 1852 г. при подготовке материалов к изданию „Древностей Боспора Киммерийского“. На этом плане намечены каменные стены, ограждавшие юго-восточный склон горы Опук с востока и запада, описание которых имеется и у Дюбрюкса. В настоящее время из них отчетливо заметна часть восточной оборонительной стены, а от западной стены сохранились лишь груды каменного бута.
Вслед за Дюбрюксом район горы Опук обследовал Бларамберг, внимание которого привлекали многочисленные каменные стены, сохранившиеся на западном склоне горы Опук. Он подробно описал все остатки укреплений, и, основываясь на данных античных авторов, в частности на текстах периплов Скимна и безыменного автора, Бларамберг локализует здесь боспорский город Киммерик (1).
Название города Киммерик античные писатели связывали с киммерийцами, населявшими территорию юга нашей страны в поздний период эпохи бронзы. Предание о киммерийцах и о связанных с ними названиях местностей сохранил нам Геродот, который, говоря об изгнании скифами киммерийцев из их владений в северном Причерноморье, указывает, что и в его время еще существовали в Скифии киммерийские переправы, киммерийские укрепления, область, называемая Киммерией, и так называемый Киммерийский Боспор (2). Страбон сообщает, что в горной стране тавров есть гора Киммерий, названная так по имени киммерийцев, некогда господствовавших на Боспоре. Отсюда же называется Боспором Киммерийским вся та часть пролива, которая прилегает к устью Меотиды (3).
Далее Страбон говорит о Киммерике, который прежде был городом, построенным на полуострове и замыкавшим перешеек рвом и валом, вместе с тем Страбон сообщает, что „киммерийцы некогда имели большую силу на Боспоре, вследствие чего Боспор был назван киммерийским“. По словам Страбона, „киммерийцев изгнали из страны скифы, а скифов—эллины, основавшие Пантикапей и прочие города на Боспоре“ (4). О киммерийцах, живших в районе Боспора Киммерийского, сообщают также и многие другие авторы (5).
1. И. Бларамберг. Замечания на некоторые места древней географии Тавриды, 300, II, 1848.
2. Г е р о д о т, IV, 12.
3. Страбон, VII, 4,3
4. С т р а б о н, XI, 2,5.
5. Перипл безыменного автора (886—899), Дионисий (142—168), Авиен и др.Местоположение города Киммерика может быть точно локализовано на основании имеющегося в перипле указания безыменного автора на существование у города стоянки для кораблей, защищенной от западных ветров, а напротив в море, на недалеком расстоянии от материка, двух скалистых не очень больших островов (1), существующих и в настоящее время.
Это поселение в 1927 г. обследовала экспедиция Гос. Керченского историко-археологического музея (2). Были произведены небольшие раскопки разведочного характера на западном склоне горы Опук, были также зачищены остатки каменной стены у Элькинского озера. Кроме того, экспедиция исследовала-остатки крепости на плато Опук и раскопала несколько курганов в районе этой горы. Были обнаружены слои VIII—X вв. н. э., перекрывавшие остатки поселения античной эпохи, погребения местного населения различного времени, уточнена датировка крепости на вершине горы. К сожалению, во время Великой Отечественной войны были уничтожены все архивные материалы раскопок 1927 г., хранившиеся в Керченском музее. Опубликованное же краткое изложение раскопок не всегда дает полное представление о характере находок и о месте, где были заложены раскопы.
В 1947—49 гг. раскопки Киммерика производились совместной экспедицией Института истории материальной культуры АН СССР и Керченского историко-археологического музея им. А. С. Пушкина под руководством И. Б. Зеест. Работы были сосредоточены, главным образом, на западном склоне г. Опук в районе двух ближайших к морю холмов. На скалистом холме, возвышающемся на самом берегу моря, был вскрыт интересный комплекс помещений II— III вв. н. э.; некоторые из них носили безусловно производственный характер (3).
Постройка, расположенная на одной из террас холма, погибла в III в. в результате пожара. В помещениях сохранилось большое количество обуглившегося зерна и разбитых глиняных сосудов, в которых это зерно хранилось, масса угля и золы. Хорошо сохранились каменные кладки стен, ступеньки лестниц, ведущих из одного помещения в другое. Очень интересны строительные приемы жителей Киммерика I—III вв. н. э., широкое использование естественного выхода скалы, ее подтеска и сочетание подтесок с каменной кладкой. Небольшие разведочные раскопы были заложены и в районе соседнего холма, в результате чего удалось выяснить, что поселение Киммерик, расположенное на западном склоне горы Опук, существовало уже в V в. до н. э.; оно имело удобную гавань для стоянки судов, которая находилась в заливе, отрезанном сейчас от моря песчаной косой и превратившемся в соленое озеро.
1. Перипл безыменного автора, 76.
2. ИТОИАЭ, т. II, 1928, стр. 103.
3. И. Б. Зеест. Раскопки Киммерика в 1947—48 гг., ВДИ, № 3, 1949. Она же. Мукомольное производство в Киммерике, КСИИМК, XXXII. Она же. Разведочные работы в Киммерике, КСИИМК, XXVII.В 1950 г. в районе древнего Киммерика продолжала работать археологическая экспедиция Гос. Керченского историкоархеологического музея им. Пушкина под руководством И. Т. Кругликовой. Основной целью разведок 1950 г. было обследование восточного склона горы Опук, не подвергавшегося еще изучению. Между тем этот район, защищенный с севера и запада горой Опук и ее отрогами, с юга морем и только с восточной стороны открытый в сторону степи, очень удобен для поселения.
Именно на восточном склоне горы имеется несколько источников пресной воды, один из которых и в настоящее время является единственным источником питьевой воды для всей близлежащей местности. Восточный склон горы постепенно спускается к морю, образуя целый ряд небольших плато, которые можно использовать и для земледелия и под пастбище.
Разведками было обнаружено наличие культурного слоя I—III вв. н. э. на небольшом холме, возвышающемся к северо-востоку от источника питьевой воды. Среди подъемного материала, собранного на этом холме и его северо-западном склоне, оказались фрагменты стенок и профилированные ручки массивных амфор III в. н.э.
Более детального исследования культурных напластований этого холма не производилось, так как основное внимание экспедиции было обращено на район, расположенный к юго-востоку от источника, на расстоянии около 1 км. Там, на небольшом плато между обрывистым берегом моря и дорогой, ведущей от источника к подсобному хозяйству (бывшая деревня Опук), было обнаружено большое количество обломков греческой керамики VI—V вв. до н. э. (расписной ионийской посуды, пухлогорлых хиосских амфор, чернолаковых сосудов), вымываемой из культурного слоя, разрушенного в результате оседания почвы и размыва краев, повидимому, сравнительно недавно образовавшегося оврага.
На краю оврага в юго-западной части плато, площадью около 30X60 м, был разбит раскоп, охвативший 393 м2. Он занимал юго:западную часть плато и был ограничен с юго-запада склоном оврага, с юго-востока обрывом скалы. Поверхность его была неровной из-за неравномерного развала стен помещений, скрытых под верхним слоем почвы, и сильно понижающегося склона у края оврага в юго-западной части раскопа. После расчистки камней, заполнявших все пространство между стенами помещений и вокруг них, была выяснена планировка древней постройки и ее отношение к культурным слоям различного времени, отложившимся на данном участке.
Раскопки были доведены до материка лишь в тех местах, где вскрытию слоев не мешали никакие архитектурные остатки.
Непосредственно на материке лежал первый культурный слой, относящийся к эпохе до появления греков в этом районе. Он представлял собой зеленовато-коричневый суглинок с небольшими включениями известняковой крошки. Толщина этого слоя—0,14—0,20 м. К нему относится землянка, вся юго-восточная часть которой уходила под архитектурные остатки комплекса VI—V вв. до н. э. Юго-восточная часть землянки была разрушена в VII—VI вв. до н. э., и границы этой стороны землянки выявить не удалось. Северо-восточная стенка землянки прослеживается довольно отчетливо, она сохранилась в высоту до 0,30 м. На полу вскрытой части землянки сохранились два очага. Они представляли собой неправильной формы ямы (диаметром приблизительно 1,5 X 1 м и 1,25 Х 1 м,глубиной 0,30—0,40 м), заполненные золой, камнями и щебнем. В золе найдено много расщепленных костей животных и фрагментов лепных закопченных неорнаментированных сосудов. Среди них дно плоскодонного сосуда с расширяющимися кверху стенками, край сосуда баночной формы очень больших размеров, края сосудов с суживающимся горлом, один из них имел просверленное отверстие. Кроме того, в одной из ям был найден небольшой кусок сильно обожженной глиняной обмазки (с заметными примесями соломы). Слой золы покрывал не только очертания ямы — очага, но и распространялся на более широкое пространство вокруг.
Уровень дневной поверхности почвы периода существования землянки соответствует верхнему слою грунта, в котором эта землянка была вырыта, т. е. плотного темного зеленовато-коричневатого суглинка. В этом слое найдены фрагменты неорнаментированных лепных сосудов грубой глины баночной формы, стенки лепных сосудов с черной лощёной поверхностью, кремневая пластинка с ретушью, употреблявшаяся как резец, различные отщепы кремня, ракушки устриц и расщепленные кости. Характер этой керамики вполне соответствует керамике, найденной на полу, землянки. Слой повсюду лежит на материке и по внешнему виду от него мало отличается. В отличие от материка, он менее плотный и содержит находки. От точной датировки данного слоя, в связи с малым количеством и фрагментарностью найденного в нем материала, пока следует воздержаться. Он безусловно относится к периоду ранее VI в. до н. э. Но насколько далеко мы должны отодвинуть время существования землянки, без дополнительных исследований установить не удается, так как материал слоя, которым была заполнена данная землянка, типологически неоднороден. Слой, заполнивший землянку, относится ко второму культурному пласту, обнаруженному на данном раскопе.
Он представляет собой суглинок светлокоричневого цвета, рыхлый, с большими золистыми включениями. В нем обнаружено много фрагментов керамики, кремневые орудия,множество кремневых отщепов, расщепленные кости животных. Слой содержал фрагменты лепных сосудов с налепными валиками, прикрепленными под самым краем и украшенными вдавленным орнаментом, а также с валиками, украшенными косой насечкой или без нее. Аналогичная керамика встречалась в поселениях поздней бронзы у Белозерского лимана и села Обиточной (раскопки О. А. Граковой, собрание ГИМ).
В этом же слое найдены фрагменты стенок сосудов с веревочным орнаментом, стенки с гребенчатым заглаживанием внутренней и внешней поверхности, края хорошо профилированных горшков с валиком на шейке и плечами, богато орнаментированными веревочкой и насечками, т. е. сосуды, в изготовлении которых заметно влияние традиций, восходящих к эпохе катакомбной культуры.
Имеются сосуды и с тонкими налепными валиками, аналогичные типам керамики из стоянок Кизил-Кобинской культуры (Нейзац и Алма I) (рис. 1а и 1б). Из кремневых орудий преобладают сделанные из пластин отщепы с ретушью по краям, использовавшиеся как резцы, поколки, но имеются и специально изготовленные в прекрасной отжимной технике орудия, в том числе кремневый вкладыш серпа со следами полировки на обеих сторонах (рис. 5д) и концевой скребок, сделанный из пластины.
Наряду с большим разнообразием остатков керамики и кремневых орудий, типы которых восходят ко II тысячелетию до н. э., имеются, как уже упоминалось, образцы керамики, характерной для I тысячелетия, а также встречаются отдельные фрагменты греческой привозной керамики VI в. до н. э. Невидимому, углубление в почве, образовавшееся на месте бывшей землянки, было засыпано в VI в. до н. э. при нивелировке почвы для возведения каменной жилой постройки. При этом был срыт зольник, возможно, бывший у края землянки и образованный длительным скоплением мусора, выгребаемого из землянки, когда она использовалась как жилище.
Со 2-м слоем связано сооружение каменных стен жилища и первого горизонта каменной выкладки двориков. Окатанные морем камни (они, повидимому, принесены с берега моря), которыми были вымощены дворики, лежали непосредственно на зольнике, часть его была срыта и попала в засыпь землянки. Под плитами дворика в золистом грунте встречены расщепленные кости, ракушки мидий, фрагменты неорнаментированных лепных сосудов баночной формы, фрагменты стенок сосудов с гребенчатым заглаживанием, отщепы кремня и кремневые орудия; резец и наконечник дротика.
Следующий культурный слой, обнаруженный на раскопе, относится к концу VI—V вв. до н. э. Он представляет собой коричневый суглинок, сухой, рыхлый. Глубина его залегания 0,40—0,60 м от современной поверхности почвы. Толщина пласта 0,30—0,40 м. Этот слой соответствует времени существования жилищ с каменными стенами. В нем найдено очень большое количество греческой керамики, главным образом, в виде обломков остродонных амфор VI и V вв. до н. э. (с о. Хиоса и из других центров Греции), а также чернолаковой и расписной посуды аттической и ионийской. Имеется также и простая керамика греческих типов, сделанная на гончарном круге, в том числе миски, кастрюли с крутыми стенками, лутерии и кувшины. Но, наряду с привозной греческой керамикой, в том же слое найдены лепные горшки и миски, обожженные до черноты, из плохо промешанной глины с примесью толченой ракушки. Горшки обычно имеют слегка отогнутый край и покатые плечи. Часто по краю шел орнамент в виде вдавленных пальцем углублений. Аналогичные сосуды часто встречаются на скифских городищах Приднепровья и других районов. На стенках горшков сохранились следы копоти, что свидетельствует об их употреблении для варки пищи.
Расчленить слой стратиграфически на отложения VI, V и IV вв. не удается. Повидимому, здание было построено в самом конце VI в. до н. э., так как среди греческой керамики количественно, безусловно, преобладает материал V в. до н. э., имеется небольшое количество фрагментов VI в. до н. э. (расписные ионийские аски, чернофигурные и чернолаковые килики, пухлогорлые амфоры) и единичные фрагменты сосудов IV в. до н. э. (фасосские амфоры, чернолаковые килики и др.), которые свидетельствуют о прекращении существования здания в начале IV в. до н. э. На одном и том же уровне на полу помещения имеются фрагменты открытых расписных светильников, чернофигурных сосудов, пухлогорлых хиосских амфор VI и V вв. до н. э.
Отложения третьего слоя соответствуют периоду бытования жилого комплекса, возникшего еще в VI в. до н. э., поскольку в слое, подстилающем каменные кладки, встречаются фрагменты керамики VI в. до н. э. Они были найдены также на уровне пола внутри помещений и выше его.
Открытый раскопками жилой комплекс состоял из трех небольших прямоугольных помещений или комнат, пристроенных к одной общей задней стене. Они имели смежные боковые стены, в передней стене каждая из комнат имела свой дверной проем с каменным порогом. Перед входами были вымощенные каменными плитами дворики (рис. 2).
Помещения расположены с северо-запада на юго-восток. Фасадные стороны стен помещений сложены из необработанных камней известняка с гладкой поверхностью, внутренняя толща стен состоит из бута.
В помещении А (его размеры 3,20—3,30 X 3,70 м) сохранился очаг, устроенный в южном углу. Он представляет собой сооружение из двух параллельных, стоящих на ребре каменных плит (длиной по 0,60 м, шириной по 0,12 м), расположенных на расстоянии 0,75 м одна от другой. Все пространство между плитами покрыто слоем обожженной глины толщиной 0,20 м. Повидимому, очаг был открытым, дрова горели прямо на глиняной обмазке, а затем угли выгребались и на раскаленной плоской поверхности очага пода можно было печь лепешки.
Рядом с очагом, на расстоянии 0,15 м к востоку, около стены помещения была небольшая ямка неправильной формы (около 0,17—0,20 м в диаметре), вырытая в полу. Ее заполняла зола и обломки посуды. Среди них оказались стенки хиосских амфор, часть лепного закопченного горшка с орнаментом по краю в виде вдавленных пальцем углублений обычного для скифской керамики типа, нижняя часть тонкостенного кувшина на кольцевом поддоне, изготовленного из светлой глины на гончарном круге.
В северном углу помещения А обнаружена зерновая яма. Она была забита большими камнями рваного известняка средних и крупных размеров, повидимому, от обвалившихся стен. Между камнями найдены фрагменты пухлогорлой хиосской амфоры, фрагменты лепных сосудов, кости барана, рога козы, фрагмент полихромной терракотовой статуэтки, створки мидий, клешни крабов, куски глиняной обмазки очага, обгорелые камни, фрагменты железного ножа.
Яма имела неправильную форму, приближающуюся к грушевидной; диаметр устья 1 м, дна—1,7 м, глубина ямы—1,37— 1,50 м. Нижняя часть ямы высотой 0,68 м вырублена в скале. Стенки ямы были обмазаны слоем глины. Возможно, яма закрывалась круглой каменной плитой, которая и была обнаружена на полу помещения.
Помещение Б, расположенное к северо-западу от помещения А, имеет прямоугольную в плане форму (размеры 4,20 X 5,10 м). Посередине юго-западной стены был дверной проем шириной 1,03 м. Проем вымощен каменными плитами, которые у входа в помещение образуют каменный порог. В пороге имеются прямоугольные углубления 13 X 11 см для деревянных косяков двери. Под одним из камней стены, вблизи западного угла помещения, сохранился слой глиняной обмазки пола толщиной около 0,03 м.
Почти в центре помещения находится зерновая яма такого же типа, как и в помещении А. Диаметр ее устья 0,80—0,90 м, глубина 1,43 м, диаметр дна 1,38—1,42 м. Внутри стенки ямы были обмазаны светложелтой глиной, которая, повидимому, периодически обжигалась перед засыпкой в яму зерна. Сверху устье ямы выложено небольшими каменными плитами. Среди заполняющих яму камней и земли найдено много фрагментов керамики, в том числе горло хиосской амфоры V в. до н. э., фрагменты чернолаковых сосудов VI и V вв. до н. э., лепных горшков, кости мелкого рогатого скота, обломок глиняной жаровни, створки мидий и устриц.
Помещение В, как и оба первых помещения, имеет прямоугольную форму, но по своим размерам оно еще больше (4,25— 4.40X5,92 м).
Юго-западная стена имеет дверной проем шириной в 1 м, с каменным порогом из большой плиты, на западном конце которой сохранилось прямоугольное углубление для установки дверного косяка.
Внутри помещения, у его южного угла, находился очаг, по своей форме аналогичный очагу, открытому в помещении А. Он представлял собой слой обожженной глиняной обмазки толщиной 0,20 м, лежащий между двумя каменными прямоугольными плитами, поставленными на ребро. Длина каменных плит 0,50 и 0,62 м, толщина 0,10 и 0,12 м. Задняя стенка очага была обложена мелкими камнями. В передней части стоял на ребре один камень, который ограничивал топочное отверстие. На полу перед очагом лежала разбитая каменная плита, на которой сохранился слой золы. На нее могли выгребать угли, чтобы затем на раскаленной плите печь хлеб. На расстоянии 0,40 м от нее у юго-восточной стены стоял небольшой каменный ларь, или кормушка, устроенная из поставленных на ребро каменных плит и с круглой каменной плитой на дне.
Весь западный угол помещения вымощен каменными плитами, на которых лежало горло хиосской пухлогорлой амфоры с суживающейся шейкой (V в. до н. э.), а вблизи очага найдено горло хиосской амфоры VI в. до н. э.
Пол помещения был густо усыпан белой известняковой крошкой. При расчистке помещения до уровня пола найдено много фрагментов остродонных амфор VI—V вв. до н. э. и отдельные фрагменты амфор IV в. до н. э., фрагменты чернолаковых сосудов VI—V вв. до н. э., лепных сосудов с вдавленным орнаментом, фрагмент железного изогнутого ножа с обломанным концом и следами деревянной рукоятки(возможно, это был серп).
К каждому из описанных трех помещений примыкал небольшой дворик, вымощенный плитами различных размеров. Вымостки начинаются у самого входа каждого из помещений и распространяются на площадь неодинаковой величины, юго-западная граница двориков неясна, т. к. стен не сохранилось и культурный слой на краю оврага размыт.
Вымостка сохранилась не на всей площади двориков, а только в их средней части и у входа в помещение. Каменные плиты вымосток различной формы и размеров, большая часть их окатана морем, но есть несколько штук плитняка.
В северном углу двора, примыкавшего к помещению А, был обнаружен каменный ларь, стенки которого были сложены из больших каменных плит, поставленных на ребро.
Дворик перед помещением Б с северо-западной и юго-восточной сторон ограничен стенами (10 и 11), вероятно, служившими оградами дворика.
В восточном углу на уровне каменной вымостки дворика лежит плита, под которой находилась яма, заполненная золой, фрагментами керамики (амфоры VI—V вв. до н. э., чернолаковые и простые сосуды), створками мидий и костями. Повидимому, сюда выбрасывали мусор из помещений.
В юго-восточной части раскопа к помещению А примыкает замкнутое помещение Г (может быть, хозяйственного назначения), стены которого были частично разрушены при сооружении стены (7), относящейся к следующему культурному слою. Сохранилось лишь основание юго-западной стены, кладка которой из очень больших необработанных камней отличается от кладки стен помещений и приближается к кладке стен — оград дворика, расположенного перед помещением Б. В южном углу эта стена примыкала к выходу скалы, часть которой являлась панцырем восточной стены помещения, загибающейся полукругом.
Помещение это было заполнено камнями от разрушенных стен. Среди камней попадалось много золы, углей, фрагментов керамики VI—V вв. до н. э. (ионийская посуда, хиосские амфоры), много обломков лепных сосудов, створки мидий, расщепленные кости животных. Нельзя с уверенностью сказать, где был вход в это помещение, так как кладки стен плохо сохранились.
Раскопанный в 1950 г. комплекс помещений представляет собой один из немногих памятников раннебоспорской архитектуры.
Очень необычна планировка здания, представляющего постройку из нескольких несообщающихся между собой комнат, имеющих со стороны входов особые дворики. Также своеобразна и кладка стен из необработанных камней.
Возможно, данная постройка, возведенная на месте старого поселения аборигенов, принадлежала греческим колонистам, поселившимся здесь в конце VI в. до н. э. Но не исключена возможность, что раскрытый жилой комплекс возник как новый тип жилища местного населения, находившегося в тесной взаимосвязи с греческим поселением Киммериком, существовавшим поблизости, по другую сторону горы Опук. Не противоречит этому предположению и преобладание греческого инвентаря в быту жителей данного здания. Все эти вещи им могли поставлять купцы в обмен на хлеб и другие продукты.
Разведки, произведенные в радиусе 100 м от раскопа, обнаружили остатки культурного слоя и очень сильно разрушенных древних построек. На юго-восток от раскопа, на расстоянии около 140 м, были найдены 2 ямы, относящиеся к VI—V вв. до н. э. Отдельные вещи и фрагменты керамики, найденные там, аналогичны находкам из раскопанного здания. Повидимому, жилища, к которым относились ямы и вымостки, обрушились в море, которое в данном месте почти вплотную подходит к берегу. На средней небольшой террасе, на расстоянии около 25 м от раскопа, также были обнаружены остатки сильно разрушенных стен какой-то постройки и культурный слой VI—V вв. до н. э. Но все эти остатки отделяются друг от друга пространством, где никаких признаков культурного слоя нет. Данное поселение, вероятно, очень сильно пострадало в результате колебаний и сдвигов поверхности земной коры. Кроме того, сравнительно незначительная толщина культурного слоя свидетельствует о небольших размерах поселения.
Повидимому, в начале IV в. до н. э. поселение на данном месте прекратило свое существование. Никаких следов жизни от IV в. до н. э. до I в. н. э. ни на территории поселения, ни в ближайших окрестностях не обнаружено. В первые века н. э. на данном месте, вероятно, было пастбище, границы которого, возможно, отмечены каменной оградой из огромных камней известняка, частично перекрывшей развалины дома VI—V вв. до. н. э.
Несколько обломков краснолаковой керамики и амфор III в. н. э., найденных на поверхности поблизости от стены, позволяют отнести ее к первым векам н. э. В то время на вершине плато Опук уже существовало укрепление, прекрасно защищенное природой и каменными стенами, достигавшими 3 метров толщины. В настоящее время эта крепость сильно разрушена, хотя мощные каменные плиты, составляющие основание стен, еще дают возможность выявить ее план (рис. 3).
Кроме раскопок на восточном склоне горы Опук, в 1950 г. экспедиция обследовала и поселение на западном склоне, где работами предшествующих лет были обнаружены остатки древнего Киммерика. Местоположение города первых веков его существования пока с достоверностью установить не удалось. Отдельные находки керамики V—IV вв. до н. э. встречались, но культурного слоя этого времени в районе раскопок пока от 1 до 2 м не найдено.
Основным достижением раскопок 1950 г. на западном склоне было вскрытие догреческого слоя, на глубине залегающего современной поверхности почвы.
Он обнаружен в ложбине, защищенной от ветров возвышающимися с востока, севера и запада холмами, а с юга ограниченной обрывом берега моря. Неподалеку от этой чрезвычайно удобной для поселения ложбины находится источник пресной воды, которым и в настоящее время пользуются пастухи.
Слой представлял собой яркокоричневый суглинок такого же характера, как и аналогичный по времени, наиболее ранний культурный слой на раскопе „холм А“, расположенном на восточном склоне горы Опук.
Среди материалов, обнаруженных в слое, имеются фрагменты сосудов, типы которых характерны для катакомбной культуры,два кремневых наконечника стрел (рис. 5 в, г), обломанный каменный шлифованный топор с просверленным отверстием (рис. 4), кремневые отщепы с ретушью и округлыми рабочими концами, носящими явные следы употребления. Кроме того, были найдены фрагменты керамики эпохи бронзы, принадлежащие сосудам более поздних типов.
Большинство сосудов имело поверхность, заглаженную гребенкой с внешней стороны. Некоторые из найденных фрагментов имеют прямые аналогии в керамике, обнаруженной В. А. Городцовым при раскопках катакомбных погребений в Изюмском и Бахмутском уездах Харьковской губ. и хранящейся в Гос. историческом музее.
Другие имеют себе аналогии среди керамики катакомбных погребений северного Кавказа, особенно много сходства с керамикой из раскопок на реке Маныч, близ хутора Веселого, Ростовской обл. Другая группа керамики имеет много общих черт с сосудами из поселений эпохи бронзы, найденными в Крыму, в частности, из поселения около деревни Щебетовка (бывш. Отузы) Судакского района (1), из поселения вблизи сел. Планерного (бывш. Коктебель) (2), а также с керамикой из поселений Кизил-Кобинского типа. Имеются также фрагменты, близкие керамике, найденной во втором слое Кобякова городища, а также в поселениях Приазовья (раскопки О. А. Граковой у селения Обиточной).
Каменные орудия, обнаруженные в этом же раскопе на городище Киммерика, находят себе аналогии среди того же круга памятников, что и керамика.
Полированные каменные топоры с просверленным отверстием были встречены в Крыму не однажды (3). Несколько фрагментированных топоров такого типа были найдены Боспорской экспедицией при раскопках городища Илурат близ Керчи. Обушная часть такого же топора была найдена и в Щебетовке.
1. Материал хранится в Гос. историческом музее в Москве и в краеведческом музее в гор. Феодосии.
2. Материал в краеведческом музее в гор. Феодосии.
3. В. А. Городцов. Каменные орудия, найденные в Херсонесе. Вторая конференция археологов СССР в Херсонесе в 1927 г., Севастополь, 1927.Кремневые наконечники стрел такой же формы, как и в Киммерике, были встречены в катакомбах Изюмского уезда (1), а также на городище Белозерского лимана (2). В. А. Городцов, подчеркивая разнообразие технических приемов изготовления кремневых орудий Херсонеса, датирует их рубежом II—I тысячелетий до н. э. (3), тем же временем О. А. Кривцова-Гракова датирует городище у Белозерского лимана (4).
Материал нижнего слоя раскопок Киммерика 1950 г. позволяет, таким образом, отметить наличие большого количества сходных черт в доскифскую эпоху в культуре населения Восточного Крыма с культурами горного Крыма (стоянки у пещеры Кизил-Коба и Альма I), а также с районами Приазовья, Нижнего Дона и Сев. Кавказа. При этом характерным является длительное сохранение традиций катакомбной культуры в производстве керамики и каменных орудий у жителей этих поселений.
1. Б. А. Городцов. Результаты археологических исследований в Изюмском уезде. Труды XII Арх. съезда в Харькове, т. I, табл. V, стр. 193.
2. Там же, табл. VIII, 3, стр. 193.
3. Вторая конференция археологов СССР в Херсонесе в 1927 г., стр. 46.
4. О. А. Кривцова-Гракова. Поселение бронзового века на Белозерском лимане. КСИИМК, вып. XXVI, стр. 82, рис. 32, 4.Над наиболее ранним слоем на данном участке залегал слой III—II вв. до н. э., в котором встречались единичные находки более раннего времени. Повидимому, этот район города в эпоху эллинизма представлял собой окраину. Никаких архитектурных остатков эллинистического времени здесь не найдено, обнаружены только две зерновые ямы, заполненные мусором, в котором оказалось много клейменых ручек от синопских и родосских остродонных амфор, фрагменты черепиц синопской глины, обломки „мегарской“ чаши и т. д.
В период I—II вв. н. э. сюда приблизилась граница города. На краю берегового обрыва была сооружена терраса, к подпорной стене которой затем пристроили большой каменный дом, раскрытый в 1950 г. лишь частично (1). Дом этот существовал в течение II и III вв. н. э., когда он погиб от пожара, повидимому, вызванного той же причиной, что и гибель здания на соседнем так наз. „Змеином Холме“, раскопки которого производились в 1948—49 гг. Интересна открытая раскопками 1950 г. огромная зерновая яма, находившаяся в хозяйственном дворе, примыкавшем к зданию с севера (рис. 6).
Яма была обнесена каменной оградой высотой до 0,76 м. Ограда была сложена из 2-х, а иногда и 3-х рядов камней, поставленных на ребро. Вершины камней ограды лежали на глубине 0,22 м от современной поверхности почвы. При расчистке земли внутри ограды обнаружена каменная круглая плита, покрывавшая горловину ямы (2). Ее диаметр 0,94 м, толщина 0,09 м. В центре плиты был круглый выступ, оказавшийся массивной каменной пробкой, закрывавшей сквозное отверстие (диам. 9 см), устроенное в центре плиты. Плита лежала на камнях, которыми была выложена окружность горловины ямы. Поперечник горла ямы—0,86 X 0,71 м; выложено оно крупными камнями на глубину до 1,24 м. Горло в этих пределах не расширяется. Но после окончания каменной выкладки горла диаметр ямы резко увеличивается, достигает 4,5 м у дна ямы, находящегося на глубине 6,40 м. Кроме этой огромной зерновой ямы, в данном районе имелось еще несколько ям, значительно меньших размеров, служивших также для хранения зерна. Их стенки были обмазаны светложелтой глиной и, повидимому, периодически обжигались, обкуривались.
1. Раскопки его были продолжены в 1951 г.
2. Еще две ямы такого же типа были обнаружены при раскопках 1951 г. в том же дворе на расстоянии нескольких метров от первой ямы. Они имеют ту же конструкцию и глубину до 6,5 м.Существование района зерновых ям в течение II и III вв. н. э. характеризует древний Киммерик этого времени как крупный торговый центр, купцы которого сосредоточивали в своих руках экспорт хлеба, поступавшего с обширной окрестной территории.
Город, повидимому, особенно процветал в первые века н. э., но после какой-то катастрофы, происшедшей в III в., он отодвинулся от моря и как бы поднялся вверх по отрогам западного склона г. Опук, где в настоящее время встречается большое количество подъемного материала позднеантичного времени. Там же раскопками 1927 г. был обнаружен культурный слой средневекового времени.
Дальнейшие раскопки древнего Киммерика позволяют полностью дать всестороннюю характеристику развития культуры местного населения, начиная от II тысячелетия до н. э., до средневековья включительно.
Эта местность, очень удобно расположенная на выступающем в море мысу, вблизи защищенной от ветров гавани, обладающая столь ценными в данном районе источниками питьевой воды и хорошо укрепленная природой, сохранила следы непрерывного обитания с древнейших времен.
Археологические исследования, произведенные на территории Киммерика, уже позволяют внести много нового в изучение истории древнейшего населения юга нашей страны.
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
