РЯЖЕННЫЕ ВОЛОНТЕРЫВ Киеве уже появилась традиция из серии «каждое воскресенье мы с друзьями ходим на Майдан». Массовое сборище называют «народным вече». Ну не то, чтобы они там особо совещались. Чаще штурмуют Кабмин или сносят Ленина, как было в минувшие выходные. То есть играют мускулами – и власть вроде как должна трепетать. Показательное выступление. Эти выходные не стали исключением. Суббота – день репетиций. Народу – тьма. Главный акцент показухи решили сделать на объединение Запада и Востока. И действительно среди толпы появились парни с яркими шарфами «Одесса». Этих парней, кажется много: и волонтеры, и митингующие. Но говор….не одесский.
- Извините, а где тут альфатер? – подхожу к одному из парней, что разворачивает стяг.
- Что – что? – удивился мужик.
Вы бы тоже удивились. Вот откуда вам знать, что одесситы не употребляют слово «мусорный бак», для них это всегда альфатер (по названию фирмы – монополиста, которая убирает мусор в Южной Пальмире). Еще парочка тестов – и все провалены. Слово за слово. Выяснилось, что «коренные одесситы» прикатили из соседней Умани. Мой коллега из Москвы тем временем побежал брататься с митингующими, что держат табличку «Севастополь».
- Я им тоже про улицы, про флот. И знаешь что? – сообщает, вернувшись из гущи событий.
- Что? – жду ответа с замиранием сердца.
- Они говорят на суржике.
Да, это приговор. Сама из Крыма – суржика там нет. В Севастополе – точно. Насчет «единения» грубо сработали. Впрочем, представители от русскоговорящих регионов на Майдане все же были. Но на так называемом «анти – Майдане», который разместился по соседству (без палаток, зато с лозунгами из разряда «Янукович – лучший!»). И вот оттуда могли заглянуть вполне реальные шахтеры. Но им не рады, зачем дублировать ряженных? Так вход в оккупированную мэрию всегда был открыт. Для всех желающих. А тут бац: предъявите паспорт. Проверяют прописку. Если «восточная» или «крымская» - вход заказан.
- Но почему? Ведь мы «едины». Так и со сцены говорят, - пытаюсь прорваться в мэрию со своим «неправильным» паспортом.
- Не пущу. Приказ комендатуры Майдана, - заводится охранник. – Опасаемся провокаций. Если будут стычки, власть объявит комендантский час. Нам зачем?
Действительно, незачем. Комендантский час автоматически ставит крест на Майдане (введение чрезвычайного положения предусматривает решительные действия силовиков). У майданцев на этот счет теперь паранойя. Потому ведут себя подчеркнуто мирно. Такие пушистые: спасибо - пожалуйста. Но на душе - тревога.
ДАРИТЕЛЬ? ИЛИ ОТРАВИТЕЛЬ?Ребята ждут измены по всем фронтам. Допустим, ранее брали еду у киевлян за милую душу. А теперь это весьма любопытное зрелище. Так стою, наблюдаю за пунктом приема еды в мэрии (пустили по удостоверению). Пришла бабулька, принесла борщ в бидоне.
- Вот ребятушки, на здоровье, - пыхтит, вынимая бидон из сумки.
На приеме – девушка по имени Виталина. Представитель редкой майдановской профессии «нюхач». Они отвечает за качество еды.
- Стойте! – окликнула бабульку. – Подойдите к столу!
Женщина, не понимая в чем дело, протиснулась обратно. Застыла в ожидании. Волонтеры вскрыли бидон, плеснули борща в пластиковую тарелку – и поставили перед бабкой.
- Ешьте! – поступил приказ от «нюхача».
- Это вам, - улыбается старушка, не понимая в чем дело. – Я местная, могу и дома…
- Ешьте! – прозвучал повторный приказ.
Бабка испуганно проглотила пару ложек, все так же удивлена. «Нюхач», кажется, доволен: еда не отравлена. Бидон передают на кухню. Бабку благодарят от лица революции, женщина пристыжено удаляется восвояси.
Да, теперь позиция киевлян несколько изменилась. Поначалу они с пониманием отнеслись к Майдану. Но любому терпению приходит конец – загостились товарищи!
- И всех так проверяете? – интересуюсь у Виталины.
- Безусловно, - кивает. – У меня маленький ребенок, я не могу рисковать, пробую все борщи и котлеты. А мало ли что они туда намешали.
- Так вроде несут от чистого сердца?
- Так раньше было, - поправляет девушка. – А теперь всего можно ожидать.
- Пора и честь знать, - судачат жители столицы.
У западенцев хороший слух и логика работает. Решили перестраховаться.
- Мы планируем отказаться от готовой еды, - сообщает Виталина. – Будем принимать только продукты, либо закупать самостоятельно. Пока деньги есть.
Интересно, откуда? Оказывается, подсобил столичный бизнес. Еще в начале революции крупные компании, отказавшись от корпоративов, массово жертвовали «в счет Майдана». С учетом, что один средний корпоративчик обходится в 100- 150 тысяч гривен майданцы вполне могут перезимовать в столице.
- Хватит болтать, - обрывает мои рассуждения Виталина. Пришел очередной даритель. Он же потенциальный отравитель. По мнению большинства волонтеров «очень подозрителен», да еще и с бородой. Потому «надо сгонять» за Еленой. Пришла женщина. Стала в сторонке. Просто наблюдает. По окончанию эксперимента, одобрительно кивает. Дескать, вопросов нет. Интересно, кто такая? Оказывается дежурный психолог. Ее задача оценить реакцию дарителя.
– Результат дегустации станет очевиден только через три часа, - говорят волонтеры, - А по реакции человека психолог сразу скажет: задумал ли плохое.
Психологов используют, словно на войне?
- Не думаю, что нас используют, - говорит клинический психолог Елена Левчук, уворачиваясь от волонтеров с подносами. – Мы находимся вне политики. Никакой агитации. Просто в Фейсбуке была создана закрытая группа практикующих психологов, которые решили выйти на Майдан, чтобы оказать помощь людям.
Работают посменно. В смене – до 50 человек. Одни ведут прием в захваченных зданиях, другие бродят среди костров.
- Наша задача выявить человека, который уже на грани, - продолжает Елена. – И провести с ним беседу, дать выпустить пар. Других, что называется в «добровольно – принудительном порядке» присылают нам сотники или старшие волонтеры.
Система проста: бунтуешь не по делу – к психологу. И клиентов хватает. Часть революционеров стабильно прибывают на грани нервного срыва. Они всегда в мыле. Они не спят, и не едят. Дескать, не за этим сюда приехали. На баррикадах – до потери пульса. Психологи пытаются сбавить градус фанатизма.
- Но чаще всего митингующих беспокоит чувство тревоги и неопределенности. Обращения идут вечером. Они подходят и требуют от нас ответа: что будет дальше? –продолжает Елена Левчук.- Вчера долго общались на эту тему с одним из митингующих. Он приехал из Львова. Вся семья провожала его на Майдан как героя. Он тут уже десять дней – и пора обратно. А у него слезы на глазах: с чем я вернусь?».
Победа – словно далекий мираж. Когда закончится революция не понятно, и он уедет раньше дети вынесут вердикт «дезертировал». А если не уедет: семья будет голодать. Что важнее? Полная прострация. Ее носит глубоко внутри большинство западенцев. Киевлянам, возмущенному Востоку и самим митингующим уже, похоже, нужна передышка – бесконечный революционный марафон изводит. Но со сцены по- прежнему бодро орут, что «наше дело правое» и «надо еще постоять». И народ бодрится, похоже уже из последних сил…
http://www.kp.ru/daily/26172.7/3060455/
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
