Форум "В Керчи"

Мелодия души
До слёз доводит небеса,
И ангелы слетаются послушать.
©

(не знаю, кто автор, но красиво)

Вот город, пустой, как моя душа, читает стихи зиме.
А я иду мимо, подошвой шурша, и шапкой ловлю белый снег.
Есть некто во мне, кто меняет места и путает адреса.
Здесь главное правило - не опоздать, пока он считает до ста.
Тик-так.
И рушится Лондонский мост.
''Тик-так'' - говорит Биг-Бен.
Прыжок, и кометы кошачий хвост мерцает в моей руке.
Я - Маленький Принц, не видевший лис, не знающий запаха роз.
Считай до семнадцати и отвернись.
Ищи меня в море из звёзд.
Ищи меня в чьих-то влюблённых глазах.
В словах, что имеют смысл.
Узнай меня в чьих-то бесшумных шагах, в на стенах начерченном ''мы''.
Храни меня, как священный Грааль хранил Король-рыбак.
Я - сказка.
Я - миф.
Далёкая даль.
Песок на твоих губах.
Держи меня крепко, пока я иду, бреду по твоим следам.
Поставь на мне метку, заметку одну, оставь отпечаток и шрам.
В толпе непохожих-похожих людей, в холодных потоках дождя, я тихо иду к самому себе.

Ищи, ты такой же, как я.
Вот город, пустой, как моя постель, играет бессмертный рок.
И первое правило в нашей игре: быстрее нажать на курок.
Пиф-паф.
Мне больше нечем дышать.
Пиф-паф.
Сквозное в груди.
Я очень сильно хотел убежать.
Мой крест на тебе: беги.
Беги от богов, религий и войн.
Беги, как взбесившийся зверь.
Беги.
Я здесь, стою за спиной.
Беги к самому себе.
Найди его в чьих-то влюблённых глазах.
В словах, что имеют смысл.
Узнай его в чьих-то бесшумных шагах, в на стенах начерченном ''мы''.
Храни его, как счастливую вещь, как память, как поцелуй.
Найди его, крепко прижми к себе, укрой от снегов и бурь.
Вот город пустой встречает весну, и сердце стучит не в такт.
Беги без оглядки, ищи свою суть.
Ты слышишь?
Тик-так.
Тик-так.

В. Сидоров

Он лежит на траве
под сосной
на поляне лесной
и, прищурив глаза,
неотрывно глядит в небеса
- не мешайте ему,
он занят,
он строит,он строит
воздушные замки.
Галереи и арки,
балконы и башни,
плафоны, пилястры,
колонны, пилоны,
рококо и барокко,
ампир
и черты современного стиля,
и при всем -
совершенство пропорций,
изящество линий
-и какое богатство
фантазии,
выдумки,
вкуса!

Юрий Левитанский

Проводы.

Арсений Александрович Тарковский

Вытрет губы, наденет шинель,
И, не глядя, жену поцелует.
А на улице ветер лютует,
Он из сердца повыдует хмель.

И потянется в город обоз,
Не добудешь ста грамм по дороге,
Только ветер бросается в ноги
И глаза обжигает до слез.

Был колхозником — станешь бойцом.
Пусть о родине, вольной и древней,
Мало песен сложили в деревне —
Выйдешь в поле, и дело с концом.

А на выезде плачет жена,
Причитая и руки ломая,
Словно черные кони Мамая,
Где-то близко, как в те времена,
Мчатся, снежную пыль подымая,
Ветер вьет, и звенят стремена.

Нежданный гость восьмого мая весть принёс -
Молоденький парнишка, лет семнадцать.
- Истомина Мария, - тихо произнёс.-
Вам родственница? - Да. Уже лет двадцать.

- А ей письмо, - и жёлтый протянул конверт, -
Из сорок третьего. Недавно разыскали.
- Как сорок третьего? Прошло ведь столько лет…
- Отрядом поисковым раскопали.

Вот так и в нашем веке супер скоростей
Вдруг прошлое пронзает современность
Пунктиром писем, не донесших всех вестей,
Но не утративших проникновенность.

Моя прабабушка дрожащею рукой
К конверту прикоснулась как к святыне,
А слёзы по её щекам текли рекой…
- Дитёнок, не могу сама. Прочти мне.

«Маруся милая, любимая жена!
Ты уж прости, что не писал так долго.
Всё длится эта проклятущая война,
Но отстояли Сталинград и Волгу.

Потерь не сосчитать – был долгий жаркий бой.
Но мы смогли! Мы всё же устояли.
Родная, жди и верь – я возвращусь домой,
И никогда не будет в нём печали.

Струхнул теперь фашист. Бежит, поджавши хвост,
А мы ему вдогонку – знай, мол, наших!
Вчера погиб Сергей… Взорвал с собою мост.
Ты передай его жене Наташе.

Ты ей скажи, что мы клянёмся отомстить.
Он храбрым был солдатом, честным другом,
И никому из нас вовек не позабыть
Его гитары за привальным кругом.

А я живёхонек и пули не берут.
Как шутит замполит – заговорённый.
Ему я отвечаю – дома очень ждут
Жена и сын, не по годам мудрёный.

Своей любовью ты всегда меня хранишь.
Я в бой иду спокойным в этой вере.
Пишу тебе письмо – вокруг такая тишь
И, кажется, сам мир в войну не верит.

Маруся, я намедни видел дивный сон:
Весна в цвету. Мы празднуем победу.
Я точно знаю, станет скоро явью он.
Прогоним фрицев в мае, и приеду.

В июле сыну минет шесть. Совсем большой!
Котёнка в день рожденья надо Лёшке.
Ты помнишь, до войны, ещё совсем малой
Он всё мечтал о полосатой кошке?

Вернусь и справим. А пока в конверте шлю
Свой фотоснимок – я в военной форме.
И тем заканчиваю. Очень вас люблю.
Муж и отец, майор Иван Истомин».

Окончилось письмо. Повисла тишина.
Я так взволнована, что слёз не прячу.
«Родной мой, Ванечка… Проклятая война…», -
Прабабушка всё шепчет, тихо плача.

С портрета смотрит прадед молодой
И это фото истинно бесценно.
Ведь через столько лет он, будто бы живой,
Зашел в свой дом в мундире офицера.

Елена Матильда (Алёна Андреева)

Над облаками и веками
Бессмертной музыки хвала –
Россия русскими руками
Себя спасла и мир спасла.
Сияет солнце, вьётся знамя,
И те же вещие слова:
"Ребята, не Москва ль за нами?"
Нет, много больше, чем Москва!"

Стихотворение Георгия Иванова
«На взятие Берлина русскими»

О Господи, конечно, все мы грешны,
Живём, мельчась и мельтеша.
Но жаль, что, словно косточка в черешне,
Затвердевает камешком душа.
Жаль, что её смятенье слишком жёстко,
Что в нас бушуют кровь и плоть,
Что грубого сомнения подростка
Душа не в силах побороть.
И всё затвердевает: руки - в слепок,
Нога - в костыль и в маску - голова,
И, как рабыня в азиатских склепах,
Одна душа живёт едва-едва. ДАВИД САМОЙЛОВ

Владимир Владимирович Набоков

* * *

Вот дачный сад, где счастливы мы были:
стеклянный шар, жасмин и частокол.
Как некогда, каймою рдяной пыли
верхи берез день тающий обвел.

Все тот же вьется мотылек капустный
(он опоздал -- беспечный -- на ночлег).
Сегодня мне как будто и не грустно,
что кануло все прежнее навек.

Уж светляки зеленые лампадки
зажгли в траве, и нежно -- как тогда --
мне шлет привет свой девственный и сладкий
алмаз вечерний -- первая звезда.

Мы знаем: время растяжимо.
Оно зависит от того,
Какого рода содержимым
Вы наполняете его.

Бывают у него застои,
А иногда оно течёт
Ненагружённое, пустое,
Часов и дней напрасный счёт.

Пусть равномерны промежутки,
Что разделяют наши сутки,
Но, положив их на весы,
Находим долгие минутки
И очень краткие часы. С.Маршак

Есть люди – «закаты» и люди – «рассветы»…
Одни с негативом, другие с «приветом»…
Но те, что с «приветом» – улыбчивы часто…
А те что – «закаты», обычно несчастны…
С одними общаясь, ты чувствуешь холод…
С другими и в семьдесят, кажется, молод…
И ты от одних заряжаешься светом…
С другими его круглосуточно нету…

Но если отдать человеку – «закату»
Кусочек тепла, что исчезло когда-то,
А не обвинять, что тоскливо на сердце,
Он тоже захочет и греть, и согреться…
Ведь людям – закатам, как людям – рассветам,
Хотелось бы к счастью пойти за билетом,
Но просто любить бескорыстно боялись,
Поэтому злились и больно кусались…

И люди – рассветы становятся тоже
Людьми с негативом на тучу похожих…
Когда благодарность в душе исчезает,
То небо рассветы в закат превращает…
Я тоже порою бываю на взводе…
Но знаю, с рассветом печали уходят…
И пусть кто-то скажет: «Она же с приветом…»
Есть люди – «закаты» и люди – «рассветы»…

Ирина Самарина-Лабиринт