Форум "В Керчи"

Кто-то же сочиняет:
Мужчина должен быть брутален:
Чуть-чуть небрит, немного пьян,
Широк в плечах, слегка притален,
Полковник или капитан.
Высок,умен и остроумен,
С прищуром глаз, а в нем пастель.
Чуть по-французски напарфюмен
И пить «Камю» или «Мартель».
Он должен знать немного Блока,
Быть при деньгах ,дарить цветы
Небрежным быть, слегка жестоким,
Ценить мгновенья красоты….
Такой портрет рисуют дамы,
Ночной порой мечты тихи.
Не встретился? Какая драма!!!
И льются слезы и стихи
Мне ближе
Р Солнцев
Когда нет силы, когда нет мочи,
Старинную книгу беру и читаю.
Наивные строки про синие очи,
Про след за кормой – он, понятно, жемчужный…
Про волосы милой – они золотые…
Порою тяжелой, порою недужной
Спасают забытые книги России.
Конечно же, с ятями строки лихие
Рождают улыбку и легкую горечь…
Но были ж на свете глаза голубые?
И звезды, с которыми сладостно спорить?
Да разве ж и нынче порою полночной
Влюбленное сердце тоска не сжигает?
И хочется страстью своей невозможной
Вернуть свою милую… так не бывает?
Но нынешним слогом письма не напишешь,
Сказать не выходит теперешним словом…
И что-то забытое, древнее ищешь
Про чайки и звезды в просторе суровом.
Что в книгах в серебряном аж матерьяле!
Ведь было же время, подумайте сами,
Когда на уроках стихи сочиняли,
Когда говорили как птицы стихами!
Так делай свое современное дело
И верь, выходя на распутья глухие, -
Держава поэтов еще не сгорела,
Держава мечтателей странных – Россия!

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ

Я люблю тебя больше, чем Море, и Небо, и Пение,
Я люблю тебя дольше, чем дней мне дано на земле.
Ты одна мне горишь, как звезда в тишине отдаления,
Ты корабль, что не тонет ни в снах, ни в волнах,
ни во мгле.

Я тебя полюбил неожиданно, сразу, нечаянно,
Я тебя увидал - как слепой вдруг расширит глаза
И, прозрев, поразится, что в мире изваянность спаяна,
Что избыточно вниз, в изумруд, излилась бирюза.
Помню. Книгу раскрыв, ты чуть-чуть шелестела страницами.
Я спросил: "Хорошо, что в душе преломляется лед?"
Ты блеснула ко мне, вмиг узревшими дали, зеницами.
И люблю - и любовь - о любви - для любимой - поет.
<1932>

Люблю тебя, Петра творенье,
Люблю твой строгий, стройный вид,
Невы державное теченье,
Береговой ее гранит,
Твоих оград узор чугунный,
Твоих задумчивых ночей
Прозрачный сумрак, блеск безлунный,
Когда я в комнате моей
Пишу, читаю без лампады,
И ясны спящие громады
Пустынных улиц, и светла
Адмиралтейская игла,
И, не пуская тьму ночную
На золотые небеса,
Одна заря сменить другую
Спешит, дав ночи полчаса.
Люблю зимы твоей жестокой
Недвижный воздух и мороз,
Бег санок вдоль Невы широкой,
Девичьи лица ярче роз,
И блеск, и шум, и говор балов,
А в час пирушки холостой
Шипенье пенистых бокалов
И пунша пламень голубой.
Люблю воинственную живость
Потешных Марсовых полей,
Пехотных ратей и коней
Однообразную красивость,
В их стройно зыблемом строю
Лоскутья сих знамен победных,
Сиянье шапок этих медных,
На сквозь простреленных в бою.
Люблю, военная столица,
Твоей твердыни дым и гром,
Когда полнощная царица
Дарует сына в царской дом,
Или победу над врагом
Россия снова торжествует,
Или, взломав свой синий лед,
Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!

(Александр Пушкин)

ЛЮБОВЬ

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведет
От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно ее угадать
В еще незнакомой улыбке.

Женщина - осень. Зажжённые свечи
Ярким накалом играют всерьёз.
Женщина - осень, это не вечер,
Это от юных поспешный прогноз.

Женщина - осень, как пьяная вишня,
Вяжущий вкус и хмельной аромат.
Так наградил тебя щедро Всевышний
Мудрость навеяв в осенний разлад.

Женщина-осень, женщина- осень,
Сердце не камень - чаще болит,
Женщина – осень, счастья не просит,
Всё, что имеет - в сердце хранит.

Это мечты твои гаснут в закате,
Только не ты! В поцелуях хмельных,
Снова утонешь в коротеньком платье,
В жарких объятиях в снах золотых.

Пусть незаметно серебряный иней
С грустью закрался на пряди волос,
Четкий изгиб и божественность линий,
Может пленить чьё-то сердце всерьез.

Женщина - осень, терпкая сладость,
Нежность с годами – слаще на вкус.
Это не вечер, это не старость,
Это как зрелость рябиновых бус.

в осажденное десятилетие не завезли любви,
по телевизору диктор, жирен и безволос,
уговаривал: мол, без паники, дескать, общество оздоровим,
дескать, кто не любит, тот менее уязвим.
говорил, потом вещание прервалось.
ныне ее выдают по карточкам,
главным образом малым сим:
детям,
калекам с перебитым хребтом,
старикам светлоглазым и тем, кто неизлечим,
иногда матерям и душевнобольным,
ну а мы, молодые, и так проживем.
проживем.

как же мы любили, раскаляясь изнутри добела,
как же тратили мы ее бездумно, когда была,
как дарили щедро прохожим и городам,
котятам, щенкам,
причудливым облакам,
людям, которые боль приносили нам.

в осажденном десятилетии, где падает черный снег,
где человек человеку хуже, чем волк, - человек,
где пытаются строить новый мир на крови,
я живу на старых запасах любви.
я пытаюсь не ненавидеть ни тех, ни тех,
улыбаться в отравленной темноте,
ну хотя бы не бить в ответ.
я не знаю, как близко я к последней черте,
я не знаю, когда я пойму, что запасов нет,

я не знаю, как долго мы сможем пробыть людьми,
но, пожалуйста, если надо,
возьми.
возьми.

© Лемерт /Анна Долгарева/

Из-за пазухи вынув щенка-сироту.
Обратился Хозяин со словом к коту:
"Вот что, серый! На время забудь про мышей:
Позаботиться надобно о малыше.

Будешь дядькой кутёнку, пока подрастет?" -
"Мур-мур-мяу!" - согласно ответствовал кот.
И тотчас озаботился множеством дел -
Обогрел, и утешил, и песенку спел.

А потом о науках пошел разговор:
Как из блюдечка пить, как проситься во двор,
Как гонять петуха и сварливых гусей...
Время быстро бежало для новых друзей.

За весною весна, за метелью метель...
Вместо плаксы щенка стал красавец кобель.
И, всему отведя в этой жизни черед,
Под садовым кустом упокоился кот.

Долго гладил Хозяин притихшего пса...
А потом произнес, поглядев в небеса:
"Все мы смертны, лохматый... Но знай, что душа
Очень скоро в другого войдет малыша!"

Пес послушал, как будто понять его мог,
И... под вечер котенка домой приволок.
Тоже - серого! С белым пятном на груди!..
Дескать, строго, Хозяин, меня не суди!
Видишь, маленький плачет? Налей молока!
Я же котику дядькой побуду пока...

Оранжево-красное небо...
Порывистый ветер качает
Кровавую гроздь рябины.
Догоняю бежавшую лошадь
Мимо стекол оранжереи,
Решетки старого парка
И лебединого пруда.
Косматая, рыжая, рядом
Несется моя собака,
Которая мне милее
Даже родного брата,
Которую буду помнить,
Если она издохнет,
Стук копыт участился,
Пыль все выше.
Трудно преследовать лошадь
Чистой арабской крови.
Придется присесть, пожалуй,
Задохнувшись, на камень
Широкий и плоский,
И удивляться тупо
Оранжево-красному небу
И тупо слушать
Кричащий пронзительный ветер...

(Николай Гумилев)

Сердце радостно, сердце крылато,
В легкой маленькой лодке моей
Я скитаюсь по воле зыбей
От восхода весь день до заката
И люблю отражения гор
На поверхности чистых озер
(Н.С. Гумилев)