Форум "В Керчи"

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Звезда светила ярко с небосвода.
Холодный ветер снег в сугроб сгребал.
Шуршал песок. Костер трещал у входа.

Дым шел свечой. Огонь вился крючком.
И тени становились то короче,
то вдруг длинней. Никто не знал кругом,
что жизни счет начнется с этой ночи.

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.
Крутые своды ясли окружали.
Кружился снег. Клубился белый пар.
Лежал младенец, и дары лежали.

Иосиф Бродский

1963

Здравствуй, у меня все замечательно -
дом, работа, прочие дела.
праздники прошли в кругу приятелей.
покурили, выпили вина…
нет, не так…

Здравствуй, у меня все хорошо.
дом – сквозняк, не закрываю двери,
простыней лишь мятый белый шелк
помнит ночи пьяное веселье…
нет, не так…

Ну, здравствуй, это я.
о тебе вдруг вспомнила случайно.
не грущу, не плачу, не одна.
с кем - не важно, впрочем, и не тайна…
нет, не так…

Привет. совсем не жду.
наглухо мои закрыты двери.
позовешь меня и не приду.
напишу, но ты же не поверишь .

Отметаю лишние слова.
значит так –

Привет.
Еще жива.

Я видел сегодня седую старушку,
в автобус войдя, она села со мной.
Косынку заправив рукою за ушко,
она телефон свой достала чудной.

Обычный мобильный, серого цвета,
и пара царапин мелких видна.
Но необычным в нем было не это...
Меня удивила надпись одна.
На экране его загорелось: "любимый"
и фото седого, в очках, старика.

Она, подняв трубку, ответила:
"Милый! Доктор сказал, поживу я пока...
Я села в автобус, уже близко к дому,
не нужно, не вздумай, обед не готовь!"..
И пусть кто-то мыслит сейчас по-другому,
но я был уверен, что видел любовь.

В не раз уже заштопанном халате
Из яркого цветного волокна
В больничной переполненной палате
Стоит старушка, плачет у окна.

Её уже никто не утешает-
Все знают о причине этих слёз.
Соседок по палате навещают,
А ей, лишь раз, сынок халат привёз.

Про тапочки забыл, сказал смущённо:
— Я завтра привезу… Потерпишь, мать?
— Конечно, потерплю. Я ж на перинке
И в шерстяных носках могу лежать.

Куда мне тут ходить? Простора мало.
Покушать санитарки принесут.
Меня болезнь настолько измотала,
Что мне б лишь полежать, да отдохнуть.

Вздохнул сынок, отвел глаза в сторонку:
-Тут… Понимаешь…Дело есть к тебе…
Всё это очень путано и тонко…
Но ты не думай плохо обо мне!

Квартира у тебя стоит пустая,
И мы с женой подумали о том,
Что ты то там, то тут… Одна… Больная…
Поправишься — к себе тебя возьмём!

И внуки будут рады, ты же знаешь!
Они души в тебе не чают, мать!
Всё!Решено! Ты к нам переезжаешь!
Твою квартиру будем продавать!

Достал бумаги, молвил без сомненья:
-Я все продумал, мне доверься, мам…
Как только мы увидим улучшенья,
Отсюда сразу жить поедешь к нам.

Что скажешь тут? Он сын ей, кровь родная…
А внуки- ради них и стоит жить!
И подписала, не подозревая,
Как все на самом деле обстоит.


Проходят дни, проходят и недели…
Сынка все нет. И вряд ли он придёт.
Старушку тешили и жалели…
Но кто же и чего тут не поймет?

А с каждым днём старушка всё слабеет
И по ночам все чаще снится сон,
Как кашку по утрам сыночку греет,
Но плачет и не хочет кушать он.

И первые шаги сынка-малышки,
И слово, что сказал он в первый раз,
И первые царапины и шишки,
И детский сад, и школа- первый класс…

Врачи молчат, стараясь что есть силы
Хоть как-то ей страданья облегчить.
А родственники строго запретили
Старушке про диагноз сообщить.

Она не знает, что больница эта-
Не городской простой стационар,
Что шансов на поправку больше нету…
Но, для нее незнанье-не кошмар.

Табличка на стене у входа
Ей ни о чём плохом не говорит.
На странные слова давно уж мода
И нужно ли кого за то винить?

Она не знает, что сынок исправно
Звонит врачам, в неделю раза два:
— Вы ж говорили- умирает… Странно…
Что до сих пор она ещё жива…

Она жива. Она всё ждет и верит,
Что сын придёт, обнимет, объяснит,
Откроются сейчас палаты двери,
Она же всё поймёт и всё простит.

С последних сил встаёт она с кровати.
Держась за стенку, подойдёт к окну.
Насколько ей ещё терпенья хватит
Так верить безразличному сынку?

Она готова до конца стараться.
И сил, что нет, она должна найти.
Вдруг он придёт? Она должна дождаться!
Придёт…Ну как он может не придти?

Стоит и плачет… Ждёт от сына вести…
На небо лишь посмотрит невзначай
И теребит рукой нательный крестик-
Мол,подожди, Господь, не забирай...

Новогодняя сказка про Тюленика

Случилась та история
Однажды в Рождество,
Когда тюленик маленький
увидел волшебство.

Как дедушка под елочкой
Танцует и поет,
И всем тюленям маленьким
Подарки раздает.

А в саночках в упряжечке
Красивы и сильны
Стоят большого Севера
Прекрасные сыны.

И весь народ у ёлочки
Встречает Новый год,
Стишки читает дедушке
И водит хоровод.

Сказал тюленик маленький:
«Я тоже буду сам
С дедулей и с оленями
Чудесить чудеса!»

Смеялись над тюлеником
Ну все, кому не лень,
И сиганул за санками
Наш маленький тюлень.

По кочечкам, по льдиночкам
На пузе, на хвосте
Скакал тюленик маленький
В кромешной темноте.

Нырнул тюленик в саночки
В стремительном прыжке
И затаился в красненьком
Огромненьком мешке.

И вот, когда подарочки
Дедуля раздавал,
Он из мешка огромного
Тюленика достал.

«Что делает, скажите мне
В мешке моем тюлень?»
Сказал тюленик дедушке:
«Я - будущий олень!»

Дед смотрит на тюленика,
Худющий весь в грязи.
Не стал ругать найденыша,
Лишь пальцем погрозил.

И дедушке подумалось:
«Вот это чудеса!
Не каждый, к сожалению,
Вот так способен сам

Не то, чтобы по кочечкам
На пузе, на хвосте,
А по прямой дороженьке
Идти к своей мечте»

Оставили тюленика,
Чтоб тщательно отмыть,
Отпаивать какавушкой
Печеньками кормить.

Наклеить на нос пластыри
И наложить бинты.
Чуть-чуть помочь тюленику
Добраться до мечты.

И если вы посмотрите
На небо в Рождество
То может быть увидите
Такое волшебство:

Как дедушка на саночках
Подарочки везет,
И всем послушным деточкам
Под ёлочку кладет.

А если вы оставите
Печенье на столе,
И если вы согреете
Узоры на стекле,

Возможно, вы увидите,
Как в звездной вышине
Счастливо скачет в упряжи
Наш Северный тюлень!
Саша Бест

***
Я слышу переливы голосов
таинственные импульсы в кровИ,
в полночный час [кикимор, ведьм и сов]
который шепчет мне: "Не спи, Мави".
И в ритме джаза стрелки у часов
настенно циферблат уносят в транс,
мир внешний запираю на засов
со внутренним вступая в мезальянс.
Пространство замирает и дрожит
- пред ним склоняюсь томно в реверанс,
так от людей душа в сансар бежит
не выдержав духовный декаданс.
Минорно машет мир: "Вернись назад!"
- плотнее в щели втискиваю: "Нет!",
ваш мир - капкан, красивый липкий ад,
- в моем - красноречивее рассвет..
Меж струй дождя танцует лунный свет
не выдержав, фонарь пустился в степ,
блуждаю я по улицам планет
покинув душный - на Земле - вертеп.
Вот кавалькада снов: "Привет, Мави!"
мне громко прокричит........
А вот рубеж..
Я просыпаюсь..
Миг, останови
протест в душе проснувшейся.
Мятеж.


© Мави МаСаби

День морозно-золотистый
Сети тонкие расставил,
А в дали, пурпурно-мглистой,
Кто-то медь ковал и плавил.

Кто-то золотом сусальным
Облепил кресты и крыши.
Тихий ветер дымам дальним
Приказал завиться выше...

К сизым кольцам взоры вскинем!
Мир печалью светлой болен...
Стынет в небе, ярко-синем,
Строй прозрачных колоколен.

(Владислав Ходасевич)

Нежнее нежного
Лицо твое,
Белее белого
Твоя рука,
От мира целого
Ты далека,
И все твое —
От неизбежного.

От неизбежного
Твоя печаль,
И пальцы рук
Неостывающих,
И тихий звук
Неунывающих
Речей,
И даль
Твоих очей.

Крещенская ночь

Темный ельник снегами, как мехом,
Опушили седые морозы,
В блестках инея, точно в алмазах,
Задремали, склонившись березы.

Неподвижно застыли их ветки,
А меж ними на снежное лоно,
Точно сквозь серебро кружевное,
Полный месяц глядит с небосклона.

Высоко он поднялся над лесом,
В ярком свете своем цепенея,
И причудливо стелются тени,
На снегу под ветвями чернея.

Замело чаши леса метелью, -
Только вьются следы и дорожки,
Убегая меж сосен и елок,
Меж березок до ветхой сторожки.

Убаюкала вьюга седая
Дикой песнею лес опустелый,
И заснул он, засыпанный вьюгой,
Весь сквозной, неподвижный и белый.

Спят таинственно стройные чащи,
Спят, одетые снегом глубоким,
И поляны, и луг, и овраги,
Где когда-то шумели потоки.

Тишина, – даже ветка не хрустнет!
А, быть может, за этим оврагом
Пробирается волк по сугробам
Осторожным и вкрадчивым шагом.

Тишина, – а, быть может, он близко...
И стою я, исполнен тревоги,
И гляжу напряженно на чащи,
На следы и кусты вдоль дороги.

В дальних чащах, где ветви как тени
В лунном свете узоры сплетают,
Все мне чудится что-то живое,
Все как будто зверьки пробегают.

Огонек из лесной караулки
Осторожно и робко мерцает,
Точно он притаился под лесом
И чего-то в тиши поджидает.

Бриллиантом лучистым и ярким,
То зеленым, то синим играя,
На востоке, у трона Господня,
Тихо блещет звезда, как живая.

А над лесом все выше и выше
Всходит месяц, – и в дивном покое
Замирает морозная полночь
И хрустальное царство лесное!

(И. Бунин)

Стихи Алексея Гуськова.

Слышал легенду,
Будто когда-то
Эту страну населяли гиганты.
Будто бы жили
Странной судьбою:
Были готовы к работе и к бою,
От недостатка
Хлеба и мяса
Бредили Марксом, Победой и Марсом,
Снежной тайгою,
Арктикой хмурой,
Яркими звёздами над Байконуром,
Пламенем жарким,
Бездной бездонной...
Строили шахты, плотины и домны.
И заблуждались,
И побеждали.
Ждали гостей из немыслимой дали.
Сквозь канонаду
Бойни кровавой
Мчались, чтоб рухнуть в высокие травы,
В снег почерневший,
В воду и в глину...
Алый свой флаг вознесли над Берлином.
Шли от колхозной
Луковой грядки
К Олимпиаде, Афгану, разрядке.
Шли сквозь шаблоны
И трафареты,
Шли, за собой увлекая планету,
Кровью писали
Добрую сказку.
Даже ошибки их были гигантски.
Верили, веру
В сердце лелея,
В непогрешимость речей с Мавзолея,
Знали, что правы
Серп их и молот,
Знали, что мир лишь на время расколот,
Что не навечно
Боль и печали...

Но измельчали. Увы, измельчали...
Их же потомки
Прячутся робко
В затхлой тиши кабинетных коробок,
Мыслят стандартно,
Далью не бредят,
Сводят безжизненно с дебетом кредит,
Мелко мечтают,
Думают редко...
В них ничего не осталось от предков.


Мне нравятся эти стихи за их горькую, но правду. Сейчас, глядя на труженников и ополчение Донбасса, на наших добровольцев, я искренне надеюсь, что ошибался, и радуюсь этой надежде.