Форум "В Керчи"

Осыпаются астры в садах,
Стройный клен под окошком желтеет,
И холодный туман на полях
Целый день неподвижно белеет.
Ближний лес затихает, и в нем
Показалися всюду просветы,
И красив он в уборе своем,
Золотистой листвою одетый.
Но под этой сквозною листвой
В этих чащах не слышно ни звука...
Осень веет тоской,
Осень веет разлукой!

Поброди же в последние дни
По аллее, давно молчаливой,
И с любовью и с грустью взгляни
На знакомые нивы.
В тишине деревенских ночей
И в молчанье осенней полночи
Вспомни песни, что пел соловей,
Вспомни летние ночи
И подумай, что годы идут,
Что с весной, как минует ненастье,
Нам они не вернут
Обманувшего счастья...

И.Бунин

Стихи растут, как звезды и как розы,
Как красота — ненужная в семье.
А на венцы и на апофеозы —
Один ответ: «Откуда мне сие?»

Мы спим — и вот, сквозь каменные плиты,
Небесный гость в четыре лепестка.
О мир, пойми! Певцом — во сне — открыты
Закон звезды и формула цветка.

Марина Цветаева

Сентябрь выметает широкой метлой
Жучков, паучков с паутиной сквозной,
Истерзанных бабочек, ссохшихся ос,
На сломанных крыльях разбитых стрекоз,
Их круглые линзы, бинокли, очки,
Чешуйки, распорки, густую пыльцу,
Их усики, лапки, зацепки, крючки,
Оборки, которые были к лицу.

Сентябрь выметает широкой метлой
Хитиновый мусор, наряд кружевной,
Как если б директор балетных теплиц
Очнулся и сдунул своих танцовщиц.
Сентябрь выметает метлой со двора,
За поле, за речку и дальше, во тьму,
Манжеты, застежки, плащи, веера,
Надежды на счастье, батист, бахрому.

Прощай, моя радость! До кладбища ос,
До свалки жуков, до погоста слепней,
До царства Плутона, до высохших слез,
До блеклых, в цветах, элизейских полей!

Александр Кушнер

Где свет и стыд, и нагота постели,
И женщина, и таинство волос,
И позвоночник — неземная ось —
Натянут в её строгом сильном теле,
И комната вращается от слёз,

морских, нечеловеческих, тяжёлых.

Плывут в открытом космосе воды
Созвездья рыб, и ничего не значат.
А если даже рыба и заплачет —
Воды в воде не увидать следы.
Молчи, покуда всё в тебе иначе,
Покуда море жаждет наготы,

твоей, нечеловеческой, тяжёлой.

И женщина.
Вокруг неё прибой.
И свод воды,
И рокот голубой.;

Дарья Серенко

Иосиф Бродский

Уезжай, уезжай, уезжай,
так немного себе остается,
в теплой чашке смертей помешай
эту горечь и голод, и солнце.

Что с ней станет, с любовью к тебе,
ничего, все дольешь, не устанешь,
ничего не оставишь судьбе,
слишком хочется пить в Казахстане.

Так далеко, как хватит ума
не понять, так хотя бы запомнить,
уезжай за слова, за дома,
за великие спины знакомых.

В первый раз, в этот раз, в сотый раз
сожалея о будущем, реже
понимая, что каждый из нас
остается на свете все тем же

человеком, который привык,
поездами себя побеждая,
по земле разноситься, как крик,
навсегда в темноте пропадая.

Под впечатлением от просмотра фильма... сегодня такое в голову пришло:

Тяжелым басом гремит фугас
Ударил фонтан огня
А Боб Кеннеди пустился в пляс
Какое мне дело
До всех до вас?
А вам до меня!

Трещит земля как пустой орех
Как щепка трещит броня
А Боба вновь разбирает смех
Какое мне дело
До вас до всех?
А вам до меня!

Но пуля-дура вошла меж глаз
Ему на закате дня
Успел сказать он
И в этот раз
Какое мне дело до всех до вас,
А вам до меня?

Простите солдатам последний грех,
И в памяти не храня,
Печальных не ставьте над нами вех.
Какое мне дело
До вас до всех?
А вам до меня!

М. Соболь

Мой ангел-хранитель — немного скептик,
Такой же, как я сама.
Насыпаны перья в тугой конвертик,
Откроешь — придет зима.
Он скажет насмешливо: «Нужен кальций,
Вот — крылья уже не те…"
Коснется губами замерзших пальцев,
И скроется в высоте.
Он знает, что я по нему скучаю
И снова придет чуть свет.
Заварит на кухне покрепче чаю,
Поправит упавший плед,
Присядет устало у изголовья
И тронет меня за нос.
Не спишь? Хитрый прищур сквозит любовью.
Варенья тебе принес.
Ты знаешь, вчера вызывали к Богу,
Ругали тебя опять.
А я им сказал — не судите строго,
Ну что с нее, глупой, взять?
Вы дайте ей чуточку вдохновенья
И будет не до грехов
И Бог передал мне с собой варенья
Для лучших твоих стихов .
Смеется лукаво. Совсем не верит
В чудесную эту чушь.
Холодной ладонью мой жар проверит,
Вздохнет, поплетется в душ.
Вернувшись растянется в старом кресле,
Допьет свой остывший чай,
И мой недочитанный томик Гессе
Заложит пером с плеча.

Маргарита Архипова

Ты жил в Керчи? Ты помнишь этот город,
Где семь ветров по лезвию свечи
Заката сладким ядом мандрагоры
Стекают в рощу спелой алычи?

Ты был хоть раз на склонах Митридата,
Где травы устилают колыбель
Могилы неизвестного солдата,
Обретшего здесь вечную постель?

Ты пил рассвет? Ты слышал запах моря?
Ленивых всхлипов утреннюю блажь,
Где солнце вкусом пряного кагора
Свой цедит свет сквозь облаков витраж?

Ты видел, как ложатся в воду чайки,
Спускаясь креном в левое крыло?
Как стонут в пене жалобно-печально,
Морское грудью проломив стекло?

Ты видел степь под алой дымкой маков?
В ромашковой кудрявости закат,
Где ласточки кружат свое легато
Над миром двадцать шесть веков подряд?

Ты гладил шёлк морской травы на камнях
Отточенных солёной влагой волн?
Ты чувствовал, как тихо в вечность, канув,
Порос седой полынью скифский холм?

Ты любишь Керчь? От края и до края
Она сквозь душу веной пролегла,
И я её из памяти вскрываю
Осколками грифонова крыла....

"Сентябрь"

Сыплет дождик большие горошины,
Рвется ветер, и даль нечиста.
Закрывается тополь взъерошенный
Серебристой изнанкой листа.

Но взгляни: сквозь отверстие облака,
Как сквозь арку из каменных плит,
В это царство тумана и морока
Первый луч, пробиваясь, летит.

Значит, даль не навек занавешена
Облаками, и, значит, не зря,
Словно девушка, вспыхнув, орешина
Засияла в конце сентября.

Вот теперь, живописец, выхватывай
Кисть за кистью, и на полотне
Золотой, как огонь, и гранатовой
Нарисуй эту девушку мне.

Нарисуй, словно деревце, зыбкую
Молодую царевну в венце
С беспокойно скользящей улыбкою
На заплаканном юном лице.

Заболоцкий Николай

Прогулка
Мы в аллеях светлых пролетали,
Мы летели около воды,
Золотые листья опадали
В синие и сонные пруды.

И причуды, и мечты и думы
Поверяла мне она свои, —
Всё, что может девушка придумать
О еще неведомой любви.

Говорила: «Да, любовь свободна,
И в любви свободен человек,
Только то лишь сердце благородно,
Что умеет полюбить навек».

Я смотрел в глаза ее большие,
И я видел милое лицо
В рамке, где деревья золотые
С водами слились в одно кольцо.

И я думал: — «Нет, любовь не это!
Как пожар в лесу, любовь — в судьбе,
Потому что даже без ответа
Я отныне обречен тебе».

Н.Гумилев