Форум "В Керчи"

Новогородские каменоломни расположены между Оливинскими скалами и Павловским мысом, в трёх верстах от укреплений. Это были новые разработки, и производились они на городской земле, отчего и получили своё название. В настоящее время каменоломни известны под названием Старокарантинских, то есть расположенных вблизи посёлка Старый Карантин. Разрабатываются они с весны 1860 года.

Как замечает автор отчёта, на этом месте были обширные ломки и в древние времена. «Все древние гробницы в окрестностях Павловских укреплений построены из этого камня. Гробница, открытая в 1858 году в кургане на месте главного форта, по найденной монете относящаяся к IV веку до Р.Х., построена тоже из этого камня».

В апреле 1860 года здесь работало 122 пилы. Камень шёл неоднородный, он не мог заменить гурьевского, но применялся для замены Оливинского камня. Однако избегали применять его для кладки наружных стен. Один пильщик выпиливал здесь от 400, до 600 штук в месяц. Перевозка стоила около полутора копеек за штуку, и волы обращались по три, а иногда и четыре раза в день. Разработка, по удобствам, была успешнее оливинской. Камень Новогородских каменоломен шёл исключительно на строительство укреплений, так как работы здесь были начаты подрядчиками, строившими крепость. Эта скала, как и Аджимушкайская, находилась на городской земле и отдавалась на откуп городом за 90 копеек серебром в месяц с пилы.

Об инструменте, профессиональных терминах и приёмах работы, при ручной добыче камня, рассказал в октябре 2004 года старожил посёлка Аджимушкай Иван Егорович Милосердов. В послевоенные годы он работал в каменоломнях, вручную добывая камень, и хорошо знает эту работу.

С его слов, добыча камня в подземных выработках проводилась с помощью несложных инструментов. Главным орудием пильщика была пила. Её длинное, до двух метров, полотнище постепенно расширялось от ручки к скошенному концу пилы. Косые зубья, наоборот, к ручке увеличивали высоту до четырёх сантиметров. При значительных размерах, полотно пилы имело толщину до двух миллиметров. Важным условием точной распиловки, был аккуратный развод зубьев пилы. Для доработки пропилов, пильщик имел на рабочем месте ещё одну пилу. Она отличалась более лёгким, узким полотном и рукояткой, параллельной ходу. Называли её «крючком». С её помощью допиливали дальние углы, стыки пропилов. Были необходимы в процессе работы и другие инструменты – лом, буртовка (длинный, тонкий лом, длиною около трёх метров), кувалда, железные клинья, плашки, и катки.

Вот как описывает И.Е. Милосердов последовательность работы пильщика: начальная операция, и, наверное, самая сложная, это добыча из скалы каменного столба, или «косяка», как он называет его. Чтобы добыть из стены подземелья большой столб камня, пильщик делал в стене два параллельных вертикальных пропила на глубину до двух аршин. Высота пропилов диктовалась толщиной пласта ракушечника, пригодного для строительства. Средняя высота косяка до трёх метров, но иногда она достигала шести метров. Вверху делался, горизонтальный пропил, называвшийся «пояской». Важно было не скосить пропилы, чтобы не выпилить расширяющийся вглубь клин. В таком случае, его не удалось бы вынуть из стены.

После этого приступали к запилу «пятки». Это нижняя часть косяка, на которой он стоит. Примерно на высоте пятидесяти сантиметров от пола горизонтальным наклонным пропилом выпиливали клин пятки. Затем с помощью лома её вынимали, и на катках, (вес пятки мог достигать двухсот, и более, килограммов), откатывали в сторону. С этого момента многотонный косяк становился опасным, он висел, «приклеенный» к скале только своей «спиной». Поэтому, под косяк подставлялись деревянные подпорки. Теперь наступала очередь «буртовки» – длинного металлического прута. С его помощью подчищались остатки пятки. После этого, под косяк устанавливают «торчки» - подпорки из мягкого камня, и убирают деревянные опоры.

Подготовившись, приступают «посадке» косяка. Чтобы посадить косяк, в пропилы забивают металлические клинья. А чтобы клинья не врезались в камень, в пропил вставлялись «плашки» - железные пластины, между которыми и забивался клин. Энергичные удары кувалдой по клиньям отрывали косяк от скалы, и он садился на торчки. затем, с помощью длинной буртовки, торчки выбивали, причём в такой очерёдности, чтобы косяк, опускаясь, получил наклон вперёд и вывалился из ниши на пол. После этого начиналась распиловка косяка на «штуки», то есть на камни размером 20-20-40 см, или 24-20-50 см. Размечали пропилы с помощью деревянной линейки, размеченной в сантиметрах, но называвшейся, по традиции, аршином. Напиленный камень вывозился из каменоломен на одноосной тележке, в которую запрягали лошадь.

Описанная технология применялась в пятидесятые годы XX века. Сравним её с кратким описанием добычи камня, сделанной поручиком Вейсенгоффом в 1860 году.

По его докладу, ручными пилами, имевшими длину до двух с половиной аршин, выпиливали столбы шириной и толщиной до двух аршин (1 м. 42 см.), а высотой иногда до четырёх саженей (около 8 метров). Потом, подпилив снизу косяк – треугольную призму, опрокидывали столб. Из поваленного столба выпиливали штуки длиной в аршин (71 см), и сечением в четыре-пять вершков (18-22 см).

Из этих описаний можно сделать вывод, что технология добычи камня за сто лет почти не изменилась. Но слабые попытки усовершенствовать её, делались уже в XIX веке. В докладе поручика Вейсенгоффа об этом рассказывается так: «Для уменьшения отходов были попытки применить круглые пилы, так, чтобы всякую штуку выпиливать прямо из толщи камня. Но, так как издержки были бы значительные, и трудности с механизацией вращения, то (новшество) не нашло распространения».

Технология ручной добычи камня требовала не только физической силы и сноровки, но и аккуратности и расчёта в действиях пильщика. Нельзя забывать, что вся работа делалась в подземелье, при скудном свете масляного светильника, или, позднее, керосиновой лампы. Пильщик работал, как правило, один. И от его осмотрительности напрямую зависела его жизнь. Несчастные случаи под землёй происходили довольно часто, и в 1859 году, как отмечалось выше, местное начальство даже запретило подземную добычу камня. Но запрет этот существовал, видимо, не долго. Спрос на камень был велик, и во второй половине XIX века подземные выработки керченских каменоломен измерялись уже в десятках километров.