|
Немного горного юмора (найдено в сети).
- Смотри-ка, - Сэм отставил пиво и протянул Фродо свежий номер «Элпайн джорнал», - они таки туда собрались.
- Да ну? – Фродо повернулся к своему напарнику и перелистнул страницу.
С глянцевого разворота на него смотрело суровое лицо Гэндальфа, снизу шёл убористый текст:
«Состав экспедиции окончательно не утверждён, но мы думаем привлечь к проекту представителей разных стран и клубов. Таким образом мы надеемся решить проблему, которая будоражит умы общественности уже не первое тысячелетие. Проведённая мной разведка показала, что выбранный ранее путь по северо-западному контрфорсу является самым оптимальным».
Фродо погладил Золотую Френду в кармане и печально протянул:
-Нам с тобой, дружище, не светит в любом случае.
- Да и ладно, - весело ответил неунывающий Сэм, - может, тоже спонсоров найдём, в Туманные Горы съездим. А на выходных, давай в Заскочье, давно я там хотел один маршрутец...
Воскресенье выдалось на славу. Хижина в Зелёных Холмах сотрясалась от хохота: Мери и Пиппин в лицах и красках рассказывали о своей попытке пройти Драконий Зуб с севера. Крутили старый фильм Бильбо «Соло на Одинокой Горе», вспоминали прошлогодние приключения на Дунгарском перевале. В тот самый момент, когда Мери, раскорячившись на столе, пытался изобразить, как всё-таки он протиснулся в Орочью Щель, у дверей послышался стук оббиваемых сапог и знакомое покашливание.
- Вау! – Завопил Фродо! – Кто пришёл!
- Гэндальф! – заорали все остальные, - Пульни фальшфеер!
- Ладно, ладно, - проворчал вошедший, всё бы вам развлекаться, - и демонстративно повернулся к старому плакату на стене, гласившему: «Огненный сигнал любого цвета, поданный в районе, автоматически считается сигналом бедствия!»
- Зануда! – хлопнул его по плечу Пиппин, - я тут начспас с прошлого месяца. Мне можно.
- Ша! Хорош колготится, слушай сюда! – Гэндальф стукнул кулаком по столу, и все повернулись к нему. – Через месяц в Дольне отбор, я выбил для вас четыре места на сборах. Покажете, на что способны – поедете на Гору.
================
- А что этот спелик здесь делает? – шёпотом спросил Фродо у сидящего рядом Гэндальфа.
- Он технарь – просто супер! Шлямбура чуть ли не пальцами заворачивает. Да и за кузню отвечает, ты ж знаешь этих спеликов – у них железо всегда позаковыристее нашего было.
- А это кто? – ткнул пальцем Фродо в следующего участника.
- Ну ты даешь! Что, Леголаса не узнал?
Фродо осёкся он действительно не узнал известного всему Средиземью фри-клаймбера, прошедшего в свободном стиле все известные маршруты. Про следующего участника он не спрашивал – довелось ему с Арагорном на одной верёвке болтаться, до сих пор удивительно, как живы остались. Боромира – восходящую звезду Гондорской классической школы – он знал только по публикациям.
- Как стало известно вчера, - Элронд встал, - Мордор отказал второй интернациональной экспедиции в пермите на восхождение на Ородруин. Но, ввиду того, что задача восхождения на высочайшую гору Средиземья признана всеобщей, я принял решение экспедицию не отменять.
- А ну как поймают? – Подал голос Гимли, - Саурон мужик суровый, церемониться не станет.
- Поймают – зиндан – ухмыльнулся Элронд, - ну, да тебе не привыкать.
Гимли позеленел – он ещё не забыл, как по молодости Элронд упёк его в подвал за незаконное проникновение в заповедник.
- Вот ты и уходишь, - грустно сказал старый Бильбо. – И я так когда-то ушёл... Ладно, возвращайся – новую книгу подарю, - и он кивнул на макет, лежащий на столе. Фродо заглянул в конец: «Эсгарот соло – это не предел. Придёт время, и восходитель встанет на вершине Ородруина, исполнив тысячелетнюю мечту всего Сердиземья!»
- Хороший конец, - Фродо отошёл от стола, - хорошо бы ещё и с погодой пропёрло.
- С погодой, с погодой… - пробормотал старый хоббит, - погоди-ка – погоди-ка, - отвернулся он и полез под кровать.
- На, бери! Думал себе оставить, да что уж там.
- Настоящий мифрил! – восхищённо прошептал Фродо.
- Бери-бери! Малден Миллс, не нонейм какой!
О такой жилетке Фродо не смел даже и мечтать. До далёкого Шира доходили слухи о новом материале, греющем в самый лютый холод, отводящем влагу и весящем сущие граммы.
- Схватишь там холодную, не приведи Валар, вспомнишь старого Бильбо.
==========================
- А я говорю, валим в Минаст-Тирит, - резко сказал Боромир и встал, - там и шерпов наймём и запасы пополним.
- Верно, - согласился Гимли, - и кислород там ещё с первой экспедиции прикопан.
- Пока мы туда-сюда ходим, муссон начнётся, - не согласился Арагорн.
Экспедиция была в явном кризисе. Снегопад не пустил их через Карадрас, обычная 2А превратилась в настоящую смертельную ловушку. Караван с продуктами и снаряжением не смог пройти в пещеру. В шестом сифоне восьмой галереи, поверив мутному описанию, чуть не застряли все скопом. И, наконец, когда уже проход был практически найден, случайный камень перебил верёвку, по которой жумарил Гэндальф. В МАЛе на Лотлориенской поляне удалось разжиться и продуктами, и кое-каким снаряжением, но всё же перспективы оставались весьма и весьма непонятными.
Фродо устал от всего этого. Таскание грузов, провешивание перил, больная от горняшки голова, тонны экспедиционного груза – это все было совсем не то, к чему он стремился. Ему хотелось опять ощутить под руками тёплый песчаник родного Шира, согретый ласковым весенним солнцем, почувствовать радость от красивого маршрута, пожать на вершине руку довольному Сэму, и вечером в хижине травить байки под пиво.
А может… А что если на рывок, вдвоём с верным Сэмом? Риск? Да, конечно, зато и скорость. А так провозимся, муссон начнётся, все труды прахом пойдут.
- Они ушли, - устало сказал Арагорн, осмотрев лагерь.
Тяжёлый день, тяжелый для всей экспедиции. Только что Боромир, непонятно зачем, выскочил в кулуар, подрезал склон, и многотонная масса уволокла его вниз. Мери и Пиппин ушли на разведку и пропали неизвестно где, предстояли трудные спасработы. И вот, придя в Базовый Лагерь, Арагорн, Гимли и Леголас обнаружили цепочку следов, уводящих в соседнее ущелье. Также в лагере не хватало одной палатки, кое-каких продуктов, горелки и верёвки.
- Да как они могли? – заорал Гимли, - что им наплевать на экспедицию?
- Нет, Гимли, они поняли, что вершину в тяжелом стиле не взять, - мягко возразил ему Леголас, - только на рывок, на скорости. Минимум участников, минимум снаряжения.
- Они взяли на себя большой риск, но только им такое под силу, - согласился с ним Арагорн. –Может у них и получится, а на спасах от них всё равно мало толку. Пойдём, нам пора.
- Ну, пойдём, - вздохнул Гимли и стал выкапывать из груды барахла лавинный щуп.
===================
Последняя верёвка никак не желала сдёргиваться. То ли Сэм неаккуратно её уложил, то ли просто трение было очень большое. Когда они подошли к шестому жандарму, дождь лил уже третьи сутки. Палатку сорвало в первую же ночь, хорошо, что их в этот момент там не было – вышли на обработку.
- Хана, - бросил Фродо, - без верёвки нам тут хана. Ни за что не спустимся. Пусти волну что ли.
Сэм от злости на дождь, зацепившуюся верёвку и самого себя пустил такую волну, что верёвка снялась с выступа вместе с петлёй. Фродо удивлённо посмотрел на напарника, но сказал только:
- Вот и ладно. Пошли вниз быстрее.
В провале под жандармом они нашли небольшую полку и сели, укрывшись накидками. О горячем ужине и не помышляли - газ нужно было экономить. Неожиданно, сквозь шум дождя до них донеслось тоскливое пение, прислушавшись, они даже смогли различить странные слова незнакомой песни:
Передо мной Бе-е-лалака-ая
Стоит в туманно-ой вышине,
А струйки му-у-утные стека-ают
За воротни-ик и па-а-а спине-е-е-е.
- Кто это? – испуганно прошептал Фродо.
- Не знаю, озадаченно ответил Сэм.
А голос тем временем продолжал тянуть своё, тоскливое:
Солнца не будет, жди, не жди,
Третью неделю льют дожди…
Высунувшись за перегиб, они вдруг увидели забившееся в щель между камнями и сжавшееся в комок существо. Одето существо было в невообразимую хламиду грязно-серого цвета, вокруг груди был завязан кусок верёвки. Ноги существа заканчивались копытами, с растущими из них когтями. Правда, что копыта, что когти были сильно поистёршиеся. На голову существа было по самые глаза натянута страшно засаленная шапка, цвет её был непонятен, но сквозь грязь проглядывали незнакомые буквы: “adidas”. Рядом валялся обломок дорожного посоха с ещё одной непонятной надписью: «Ленинградская судоверфь».
- Ты кто? – чуть ли не хором спросили озадаченные хоббиты.
- Я ж на усту-упчике ша-а… - Существо оборвало тоскливую песню на полуслове и посмотрело наверх:
- Колян обещал фильтры достать, говорит на «Керамике» все ходы знает, а триконя тупые и контрольный срок сто лет назад кончился, начспас орёт: «Лучше и не возвращайтесь», я по Снесарёву долбился-долбился, да там глушняк чёрный, шмелюга «Фырь!» и кранты, а тут дупло, и лёд на контрфорсе, профком денег-то дал – а фигли толку, у этих армейцев грёбаных только тулупы и вэцээспээс, да я на плитке в десять раз больше получу, а в бутылку выползаем – «ш-ш-ш» и тишина, только шакалом по льду царап-царап, кактус молчит, как мертвый…
- Откуда ты тут взялся, чудик?
- Я к австрийцу: «Ченч?» и буры показываю, а тут завхоз, сука: «Когда недостачу покроешь?», хорошо скалы сухие, так на самолюбии и трении вылез, одна банка пошла, завоняло, проводник ментов вызвал, кругом степь – что делать? К заброске выходим – ни шоколада, ни кураги, сурки вонючие, заразные, говорят, у местных барана сменяли, хорошо имодиума в аптечке много, мы – в вертак, а они только холодных возят…
- Я знаю, - горячо зашептал Сэм Фродо в самое ухо, - это Чёрный Гид, помнишь, в хижине трепались? Они пошли вдвоём, а на ключе его клиент сорвался, так он успел верёвку обрезать. Теперь обречён ходить по скалам, всех душит. Ещё кино такое было, «Смерть клиента» называется.
- Да ну, ты ещё «Беспредел» вспомни, - засмеялся Фродо.
- А что «Беспредел»? Вот увидишь, к Ородруину подойдём, он там враз нашу гексаминазу уведёт, и пикнуть не успеем.
Засыпали они под тягучее, пение незнакомца, в котором, как ни странно прослеживалось что-то очень знакомое и родное:
- И лезут гномы па-а сте-ене
на па-аутинках тонких…
=====================
К перевалу подходили под вечер, уже изрядно подуставшие. Перед этим кучу времени угробили на попытку пройти с севера, и все зря: глазам восходителей предстала огромная гладкая стена без единой зацепки. Нечего было и думать, пройти этим вариантом: всё бигвольное железо осталось в Базовом, да и без Гимли толку от него чуть. Пришлось возвращаться на юг и идти Минас Моргульским перевалом. Никто из них толком не знал, что там и как. Если кто и проникал на Горгорат этим проходом, то описаний всё равно не сохранилось. Оставалось только надеяться, что не зря это место назвали перевалом, хотя бывает всякое. По пути они пару раз чуть было не наткнулись на мордорского офицера связи, но Валар миловал – обошлось. Гондорский каэсэсник хотел завернуть их назад, но удалось отговориться, всучив ему неподтверждённую справку о пятёрке на Гундабаде.
Незнакомец вёл себя прилично, добывал еду, иногда шёл первым, пел свои непонятные песенки. Хоббитов поначалу раздражало его пение, но несколько дней спустя они уже сами стали с удовольствием подтягивать ему по вечерам:
Но с дымом сливается песня,
ребята отводят взгляды,
И шепчет во сне Бродяга
кому-то: «Не позабудь»…
Первый питч на перевал смотрелся устрашающе, но Существо, перекинув верёвку через плечо, бодро пошёл его обрабатывать. Сверху до хоббитов доносилось только его привычное бормотание: «они там в Федерации говорят, что мне двух баллов до мастера не хватает, харьковчане-то тоже траверсом ушли, в кулуар не полезли, спускается, довольный, как Месснер, а ему: «Где записка из контрольного тура?»…
Второй питч смотрелся не лучше первого, но одолели и его. Перевал привёл их в мрачное холодное ущелье, идти туда не хотелось, однако другого пути на плато не было.
- Эй! Неужели нам туда? – засомневался было Сэм, но ответом ему было только удаляющееся во тьму бормотание:
- Ты сначала узел на конце завяжи, а потом и дюльферяй, куда хочешь, а то знаю я таких, вопит как ревун пароходный: «На полу!», а бабочки-то нету, уронил чего – 10 баллов тебе, будте любезны, а 400 грамм – это не серьёзно, идешь себе, а мысли все «Колбаски бы, пусть хоть зелёненькой!», манка из ушей лезет, а завхоз шоколад, как всегда, зажимает…
- Эй, ты куда? Вернись немедленно! – завопил Сэм, почуяв неладное, но из темноты долетел только обрывок ещё одной незнакомой бравой песни: «… красный шнур, который друг тебе на шею повязал…», и хоббиты опять остались вдвоём.
- Ну вот, я же говорил… - начал было Сэм, но тут же осёкся, увидев посиневшие губы Фродо. – Эмболия! Я так и знал, вот и доигрались.
Он бросился к своей котомке, но, как ни старался, не смог найти маленькой и такой необходимой сейчас коробочки. Отказываясь верить своим глазам, он ещё раз перетряс все вещи – бесполезно. Фродо тем временем совсем затих и почти перестал дышать.
Закутав бесчувственного напарника, как только мог, Сэм положил его на узкой скальной полке, и медленно, спотыкаясь на каждом шагу, направился в сторону плато.
=========================
Жестокая пурга мела на плато вторую неделю. Сэм поправил на носу непривычный и неудобный кислородный прибор, вылез на последний перегиб и начал выбирать верёвку. Через пару минут показался Фродо.
- У-у-уффф! – резко выдохнул он и посмотрел наверх, - Да-а-а… вот она – вершинная башня.
- Да уж немного осталось, как сам-то?
- Да нормально, я нормально…
- Это ты сейчас ничего, а тогда… Я чуть со страху с ума не сошёл: губы синие и не дышит. Хорошо хоть за кошками вернулся, а то сидеть бы тебе сейчас в зиндане.
- Дядиной жилетки жалко.
- Это ты сейчас так говоришь, а тогда? Да эти, как жилетку увидели, сразу и протокол порвали, и гексаминазы дали, да ещё и кислород я у них выклянчил.
- Что-то мало он нам помогает.
- А ты что думал – столько времени на высоте и хоть что? Не, так не бывает. Ладно, пошли дальше.
К башне подползали на последних остатках сил. Точнее последние и самые последние и даже самые-самые распоследние остатки кончились уже давно, ещё на середине плато. Как им удавалось двигаться – совершенно непонятно. Только вершина, только усталость и только страстное желание быть первыми на высшей точке Средиземья.
- Так дело не пойдёт, - прохрипел Фродо, разогнувшись, - не успеем. Надо бросать всё и налегке, иначе тут и застрянем.
- А спускаться как?
- Какое спускаться, ты чего?
И вот, наконец, когда уже не оставалось никакой надежды, Фродо вдруг увидел, что перегиб впереди него – последний, что за ним не тянется ещё череда выматывающих метров вверх и вперёд, что с этой точки все пути ведут только вниз…
=========================
Отодвинув в сторону кружки и пустые консервные банки, Арагорн примостил на столе пачку чистых листов и выводил корявым почерком: «В Федерацию Альпинизма Средиземья. Считаю возможным зачёта разрядных баллов участникам международной средиземской экспедиции Мериадоку Брендискоку и Перегрину Туку за прохождение маршрута, оцениваемого 4Б к/сл. Руководство экспедиции ходатайствует перед Федерацией о присвоении мс Гимли и мс Леголасу званий мсмк за первопрохождение маршрута, оцениваемого как 5Б к/сл в особо сложных погодных условиях.»
Отложив лист в сторону, он взял следующий: «Анализ НС:
За отчётный период произошло два НС.
1. При прохождении вертикального колодца по перилам, прилетевшим сверху камнем перебило верёвку. Руководитель экспедиции получил тяжелые травмы. Принятые меры – считать Морийский колодец объективно опасным маршрутом, ходатайствовать о дальнейшем отказе в заявке этого маршрута на чемпионат Средиземья.
2. При выходе в лавиноопасный кулуар участником подрезан склон. Сорванной лавиной участнику нанесены травмы, несовместимые с жизнью. Принятые меры: обеспечить выход в лавиноопасные кулуары до восхода солнца.»
Арагорн ещё раз внимательно прочитал написанное, потом сложил оба листа и подшил их в папку. Никакого смысла в этих бумагах не было – фактически он писал их самому себе, потому что его назначение председателем Федерации было делом нескольких дней.
Арагорн посмотрел на солнце – приближалось время очередной связи, но ничего хорошего Арагорн уже не ждал. Вдруг, молчавший весь последний месяц, палантир ожил. Сквозь шум и треск донёсся чей-то хриплый голос:
- База! База! Приём, как слышите? Мы на самом верху! Приём, приём…
- Алло, гора! Это база! Слышимость нормальная, вы на горе?
- База! База! Сегодня ночью вышли на вершину.
- Фродо! Сэм! Поздравляю! – радостно закричал в микрофон вбежавший Гэндальф.
- Это Сэм, у Фродо горняшка – до утра может и не протянуть.
- Сэм! Спускайтесь до ближайшей площадки! Мы высылаем вертак!
- Угу, только поторопитесь. СК.
- Не дрейфь. СК.
Арагорн вернулся к столу и дописал в первый лист: «Руководство экспедиции ходатайствует о присвоении кмс Фродо Бэггинсу и кмс Сэмуайзу Гэнджи званий змс.» Вот теперь лист точно можно было подшивать, больше правок не потребуется.
===============================
Фродо забил крюк и крикнул вниз: «Страховка готова!» Через пять минут на полку вылез Сэм. До вершины оставалось полверёвки простого лазанья, ласковое ширское солнце освещало желтоватые песчаниковые утёсы.
- Ну? – Фродо повернулся к довольному Сэму.
- Я ему кричу: «Выдай!», а он мне: «Не п..и, я на стене!», в берг свалился, качаюсь и вода внизу плещется, а как палатку сорвало, ну, думаем: «Всё, прощай, родина.», полиспаст заело, я под карнизом вишу, ноги отнимаются…
- Так мы в скоровар все остатки затолкали – макароны, супчик, снегу набили, сидим, ждём, с шестой иглы вниз глянул – ё-о-о…!!! всё живое, а нуга замёрзла, ничем её не возьмёшь, он сдуру элеуторококка нахлебался, да у него как башню-то и заклинит…
Почти до самого утра окрестности хижины оглашал нестройный рёв двух нетрезвых голосов:
Но мы пройдём, и грянут волны в парапет,
И зазвенит башка, как первая струна!
====================
- Ну что, племяш, написал книгу?
- Да не идёт как-то, дядя, - смущённо ответил Фродо, - то одно, то другое.
- Ты хоть начал?
- Ага, только…
- Ладно-ладно, посмотрим, - и Бильбо повернулся к столу. На столе, поверх огрызков, железок, старых описаний и фотографий лежал почти чистый лист – единственная корявая строчка сиротливо примостилась с самого верху. Бильбо приблизил лист к близоруким глазам: «Дюльферяем мы это по отрицательной сыпухе…»
_________________
Диагноз - туризм головного мозга и опорно-двигательного аппарата.
|
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
