Гора ТемироваСамая высокая вершина со стороны Юркино видна на юго-западе. 154 - метровый холм местные жители называют Темир-Оба, Темир-курган, Темирка или проще – Темир-гора. В переводе с тюркского звучит как Кузнец-гора. Примечательно это место не только тем, что выглядит гораздо выше других соседних холмов. Примерно 2 тыс. лет назад густой лес отделял гору от Азовского моря. Поэтому и сейчас на склонах Темир-горы сохраняется реликтовая растительность, довольно значительные участки поросли терновником, боярышником, шиповником, крушиной. Здесь же встречаются кусты ежевики, деревья диких яблонь, серебристый лох, вяз. Примерно в 400 м севернее Темир-горы находится родник пресной воды.
Темир-гора (Железный холм) и окружающие ее холмы представляют собой остатки ископаемого атолла, сложенного мшанковыми известняками, называемыми в народе камнем-дикарем. К Темир-горе приурочено так называемое Баксянское месторождение железной руды, где толщина пластов достигает нескольких десятков метров, и эти руды содержат до 5 % марганца. Неподалеку на поверхность земли выходят слои той самой железной руды, что возможно и способствовало такому названию.
На самой Темир-горе издревле жили люди. Археологи находили на ней кремниевые изделия людей каменного века и времен эпохи бронзы. Раскопки под руководством Керченского музея на Темир-горе начались еще в XIX веке.
Темир-гора вошла в исторические справочники благодаря открытию здесь самого раннего упоминания о связях местного скифского населения с древнегреческой цивилизацией. На вершине горы Темир-Оба в 1870 году был раскопан самый древний скифский курган. Именно здесь, на Темир-горе, на её северном склоне была обнаружена вырубленная в скалистом грунте скифская могила с богатыми находками греческого производства.
В скифской могиле среди прочих предметов погребальной утвари нашлась знаменитая расписная греческая ойнахоя — сосуд для молока с изображением бегущих ланей. Находка датируется VII в. до н. э., была изготовлена на острове Родос (Эгейское море, Греция). Специалисты определили, что сосуду около 2700 лет. Ныне он хранится в Государственном Эрмитаже (Санкт-Петербург). Название находки: Родосский расписной кувшин из скифской могилы на Темир-горе. Середина VII в. до н. э. (Эрмитаж). Гробница эта до сих пор сохранилась.
Есть гипотеза что античная боспорская усадьба на Темир-горе была летней резиденцией боспорских царей, но она ничем не подкреплена. Это было укрепленное боспорское поселение, существовавшее в III веке до н. э. - II веке н. э. и занимавшее территорию - 1815 квадратных метров. Оно изучается археологами еще с 1870 года. Городище имело давильные площадки для винограда, зерновые ямы, печи для обжига глиняных изделий. Городище было обнесено оборонительными стенами толщиной 2,5 метра и башнями. Неподалеку, к востоку от горы, был найден фрагмент каменной статуи внушительных размеров.
Но, во время Великой Отечественной войны раскопки этого городища были сильно повреждены, а кладки и стены разрушены. К востоку, по хребту, тянущемуся от горы, до сих пор видны следы каких-то стен. Считается что в недрах горы скрывается еще не одно древнее захоронение. Вероятно, подтверждением этому могут служить случающиеся здесь частые провалы грунта.
В годы Российской империи у западной подошвы Темир-горы расположился хутор Пузанова, его остатки можно обнаружить на юго-западе от горы, из-за чего эту гору иногда называют еще и Пузановой.
На склоне горы Темирова стоит памятник погибшим в боях 15 мая 1942 года пограничникам, в войну здесь шли кровопролитные бои и проходила передовая линия обороны. Это одна из самых заметных в восточной части Керченского полуострова возвышенностей, поэтому – не раз фигурировала в боевых сводках и донесениях.
Первый раз - осенью 1941 года, когда наши войска первый раз оставляли Керчь. Второй раз - в мае 42-го, когда на последних рубежах Крымского фронта отчаянно держались бойцы и командиры сводных отрядов. И третий раз - в ноябре 1943-го, когда в боях за расширение плацдарма гору Темирова штурмовали, сменяя друг друга, подразделения всех трех дивизий 11-го гвардейского стрелкового корпуса.
Неудивительно, что следы тех ожесточенных боев до сих пор видны на высоте. Известно, что «поднимали» на ней и останки погибших. В найденной могиле, выкопанной «под прикрытием» выхода скалы, совсем недалеко от вершины, лежали останки 9 человек. Никаких документов на телах не сохранилось, хотя, скорее всего, все документы собрали у павших перед тем, как предать их земле. Лишь обувь, пуговицы и выпавшие из карманов обоймы указывали на то, что в могиле лежали останки советских солдат, да еще мелкие фрагменты чудом сохранившегося погона, подсказывали, что здесь похоронены те, кто воевал в 43-м.
Вероятно, это были воины из передовых отрядов 2-й и 32-й гвардейских стрелковых дивизий штурмовавшие гору Темирова 10 ноября и отбивавшие непрерывные контратаки немцев, или сменившие их 12 ноября гвардейцы из 55-й. Очень странно что эти останки павших не захоронили на одном из дивизионных кладбищ, которых вокруг было немало, а оставили на той самой высоте.
Долгие годы после войны в этой холмистой степи находили неразорвавшиеся снаряды, огнестрельное оружие, человеческие кости и черепа. Да и сейчас здесь иногда еще встречаются подобные трофеи.
ИСТОРИЯ РАСКОПОК ГРОБНИЦЫ НА ТИМУР-ГОРЕ:
История раскопок кургана на Темир-Горе, комплексы открытых здесь захоронений, несомненно, до сих пор нуждаются в полной и подробной публикации. Знаменитый скифский курган на Темир-Горе в Восточном Крыму был исследован в 1869-1870 гг. П.И. Хицуновым и А.Е. Люценко (ОАК за 1869 г., с. XII-XIII; ОАК за 1870-71 гг., c. XX-XXI). Он содержал целый ряд захоронений, относящихся к разным периодам.
Самым известным комплексом является основная гробница (Яковенко, 1972, с. 261-265; Вахтина, 1991, с. 4-7; Кузнецова, 2002, с. 81 сл.), в составе инвентаря которой была найдена расписная восточногреческая (милетская) ойнохоя, изготовленная в 650-630 гг. до н. э. (о датировке сосуда см. Копейкина, 1972, с.156; Cook, Dupont, 1998 р. 36, 38; Kerschner, Schlotzhauer, 2005, p. 20). Дата ойнохои определяет и дату центрального погребения, принадлежавшего к древнейшему «пласту» скифских погребальных комплексов Восточной Европы, а также время возведения насыпи кургана.
Инвентарь одного из более поздних по времени погребений, т.н. погребение «богатой скифянки», содержавшего золотые украшения, был введен в научный оборот Э.В. Яковенко (1977, с. 140-145). Этой исследовательнице принадлежит и единственная подробная статья, просвещенная истории исследования кургана на Темир-Горе, в которой на основе изучения архивных материалов была предпринята попытка реконструировать все захоронения, открытые при раскопках этого замечательного памятника (1972). Э.В. Яковенко отметила, что «раскопки проводились со значительными перерывами» (1972, с. 259). В этом, правда, не было ничего необычного. Таким же образом, в несколько приемов, был исследован целый ряд грандиозных курганов.
«Так называемая Темир-Гора, в 4,5–5, 5 верстах (4.8–5.9 км – М.В.), на северо-востоке от Керчи и 4-х (4.3 км) на севере от Еникале. Она состоит в скалистой цепи холмов, которые тянутся полукругом с запада на восток по северной окраине Керченского полуострова, ограничивая с той стороны г. Керчь и оканчиваясь скалами у Азовского моря. На природных возвышениях этой цепи насыпаны курганы, начиная с известного огромного кургана Кара-Оба. […] Темир-Гора, со стоящим на вершине ее курганом, значительно выдается своей огромностью из рядовых окружающих ее скалистых возвышенностей. […] По предварительному осмотру и приблизительному барометрическому измерению высоты этой местности, считая от морского берега Керчи более 37 саж. (приблизительно 79 м – М.В.), от подошвы же своей до вершины кургана более 22 саж. (50 м); сам курган вышиною около 4 саж. (8.5 м), а в окружности у подошвы до 42 саж (90 м); вершина его, по видимой впадине, кажется давно снята, и разрушены раскопами в разных местах западная и восточная стороны у подошвы курганa; южная, покатая сторона кургана сохранилась неприкосновенною».
П.И. Хицунов начал раскопки в юго-западной части кургана, недалеко от его подошвы, где исследовал «южное пепелище», «в предположении открыть здесь фундаменты древних зданий или мраморы с надписями». С этой целью им было сделано два разреза на расстоянии 15 саженей (примерно 32 м) друг от друга, глубиной до материка. Один из них имел 3 сажени в длину, 2 сажени в ширину ¾ сажени в глубину (соответственно 6. 41 х 4. 27 х 1. 6 м), второй – 9 саженей в длину, 1, 5 в ширину и 7/9 в глубину (19. 2 х 3. 20 х 1.66 м). Здесь были обнаружены обломки «грубых статуэток», клеймо с надписью АΣΤΙΝΟΜ… ΕΛΚΙΝΙΩΥ… ΤΟΥ… ΤАΙ…, «в конце надписи рельефный бюст какого-то лица» (л. 28), а также монета с изображением лука, стрелы и надписью ПАΝ. П.И. Хицунов полагал, что здесь существовало поселение. Вскоре был обнаружен «жженый точок» (остатки трупосожжения), где 18 сентября были найдены золотые украшения (л. 28-29). В конце «Журнала» П.И. Хицунов писал, что должен был отлучиться, «тогда как прибывший из-за границы А.Е. Люценко изъявлял желание продолжить мой раскоп и доследовать под насыпью точок, который я предполагал докончить раскрытием по своем возвращении, то я и согласился на это, передав г. исполнявшему тогда обязанности Директора Ф.И. Гроссу оставшуюся тогда у меня на руках небольшую сумму от аванса, с выражением своего согласия на продолжение в отсутствие мое означенного раскопа» (л. 30). Прервав раскопки, П.И. Хицунов уехал в Таганрог, где он тогда проживал и где 29 ноября 1869 г. и завершил свой «Журнал». К раскопкам кургана на Темир-Горе он более не вернулся.
Мы можем сейчас только гадать, что побудило П.И. Хицунова покинуть раскопки Темир-Горы в столь интересный и ответственный момент – не завершив исследование гробницы, из которой извлекались золотые вещи. Неясно, были ли это неотложные семейные дела или же иные обстоятельства. Вскоре он был направлен Археологической Комиссией на Нижний Дон, где в 1870-1871 гг. провел раскопки городища Танаис и одного кургана из группы «Пять Братьев». Возможно, исследования древностей Подонья не способствовало дальнейшему участию П.И. Хицунова в раскопках Керченского музея.
Что же касается раскопок кургана на Темир-Горе, то они были успешно продолжены и завершены директором музея. А.Е. Люценко вернулся в Керчь в конце сентября 1869 г., за месяц до окончания своего четырехмесячного отпуска. Не вступая официально в должность, принимал «некоторое участие в трудах помощника моего Гросса и П. Хицунова, чему особенно благоприятствовала прекрасная погода».3 В своем отчете за 1869 г. А.Е. Люценко писал также, что «…. по случаю кратковременной отлучки в Таганрог г. Хицунова, мне довелось окончательно расследовать замечательную жженую гробницу, открытую им в кургане, находящимся на Темир-Горе» (1869 г., д. 7, л. 17). Здесь «… в дополнение к найденным в упомянутой гробнице г. Хицуновым золотым вещицам – было открытие в ней по одной паре массивных бронзовых запястий, обложенных листовым золотом и украшенных по концам золотыми львиными головами весьма изящной отделки, двух золотых перстней с перегоревшими камнями, на которых была заметна весьма интересная резьба и проч. Впрочем, все эти вещи сильно повреждены огнем» (л. 18).
А.Е. Люценко составил «Примечания к журналу археологических разысканий» П.И. Хицунова. Эти «примечания» содержат 7 пунктов (1869 г., д. 4, л. 34-35). А.Е. Люценко выразил сожаление по поводу прекращения П.И.Хицуновым исследований на Тамани. «Очень жаль, что г. Хицунов, найдя в этой местности две каменные гробницы, с одними костями скелетов, без вещей, прекратил дальнейшие… расследования». Большинство же замечаний касались раскопок кургана на Темир-Горе. Так, стены, обнаруженные в основании насыпи кургана, А.Е. Люценко определил как «каменную ограду», т.е. крепиду. По этому поводу он писал: «Стены эти, обнаруживаемые в основании курганов под насыпью их, на расстоянии 2 или 3 сажень от окружности подошвы, известны под названием не завалов, а круглых, каменных оград. Не позволяя курганной насыпи оседать и скатываться вниз, они состоят обыкновенно из двух, трех или четырех рядов больших тесаных плит известкового камня, лежащих один на другом отвесно; в некоторых же курганах, как, например, в Царском, имеют форму треугольного вала, сложенного из обломков плит, дикарных камней и мелкого щебня». В последнем, седьмом пункте, А.Е. Люценко коснулся обстоятельств своего вовлечения в процесс раскопок кургана на ТемирГоре. «Я изъявил не желание продолжать этот раскоп и доследовать открытый в нем жженный точок, а опасение, чтобы обнаруженная уже часть жженной гробницы не подверглась расхищению во время отсутствия г. Хицунова, и потому вынужден был вызваться окончить расследование, остановленное поездкой его в Таганрог».
В целом директор Керченского музея древностей благожелательно отнесся к деятельности П.И. Хицунова и высоко оценивал ее результаты. «За исключением этих маловажных неясностей», - писал А.Е. Люценко, - «журнал г. Хицунова составлен довольно отчетливо. Что же касается до самих раскопок его, то из подробного описания их видно, что они произведены добросовестно и с достаточным пониманием дела» (1869 г., д. 4, л. 35).
Курган на Темир-Горе был доследован в следующем, 1870 г. (рис. 2). Результаты раскопок отражены в «Журнале археологических разысканий» А.Е. Люценко (1870 г., д. 23, л. 29-32). Основные исследования памятника были проведены с 30 марта по 14 июня. Небольшие работы велись также зимой 1871 г. (ОАК за 1870-71 г., с. XX-XXI). В результате были открыты центральная гробница кургана и целый ряд более поздних захоронений (Яковенко, 1972, с. 265). Был также исследован небольшой курган «у подошвы Темир-Горы с восточной стороны ее»; здесь была обнаружена «обложенная дикарными камнями гробница с одним остовом, лежавшим головой на восток», у ног его находился «самый простой глиняный горшок с 4-мя маленькими ушками» (л. 32).
Источник
Вход
Регистрация
Галерея
FAQ
