Форум "В Керчи"

Спасибо за отзыв, Аленкин.
А по поводу фоток - могу еще в два раза ужать. Хотя и так они уже скукожены.
А радикал - хрен знает, что за зверь. Не люблю картинками где попало разбрасываться, потому и выкладываю в сеть только ужатые и покоцаные джипешки.

Готовьтесь, завтра снова в поход пойдем. Сначала по Меганому побродим, а потом - на Главную гряду залезем.

Буду перечитывать))...

Спасибо. Значит, не зря память мучал.

Прости меня, Аленка. Не складывается у меня с радикалом. Если я буду еще туда закидывать, я только к Новому году закончу.

28 сентября.
Встал задолго до рассвета. Выглянув из палатки понял, что сегодня правильному рассвету – быть. Но, место ночевки, как точка съемки, показалось низковатым. Подхватил фотик со штативом и посайгачил наверх, к опоре ЛЭП. Плюс пятьдесят метров по высоте. Оглянувшись, понял, что «наступило совсем другое дело»(с).
Для начала, снял панораму спящих Кара-Дага, Эчки-Дага и Караул-Карши, затем Бугаса и Солнечной долины.




Хрупкая предрассветная тишина застыла над Меганомом и окрестностями. Лишь только-только проснувшийся ветерок, приветствуя, невесомо, на грани ощущения касался моей небритой физиономии. Предвкушение… Скоро начнется.

На востоке начинает светлеть небо. Горизонт начинает наливаться нежным персиковым цветом. Все насыщенней и светлее. Остатки сумрака оседают с вершин в низины, прячутся в редких зарослях на дне оврагов. Где-то несмело подает голос какая-то пернатая пичужка, а ветерок тронул верхушки засохшей травы. Кажется, что они подбадривают солнышко – смелее, не бойся, тебя ждут.

И вот в основании розового купола загорается желтая капля. Она отрывается от моря и разгораясь все ярче, поднимается вверх, возвращая в мир краски, свет, тени и тепло. Ветерок тут, одобрительно проводит ладонью по склону, шелестя сухими былинками, а к первой пичужке присоединяется еще несколько. Оторвавшись от видоискателя, оглядываюсь вокруг, жадно вдыхаю свежайший воздух. Здравствуй, новый день! Благодарю тебя, Крым, за это чудесное утро!


Уже собрав штатив и фотик, замечаю, что рассвет встречал я не один. Рядом со мной, повернувшись к солнышку, замер кузнечик. Он еле заметно поводил антеннками усиков и не отрываясь смотрел на солнышко.

Сфотографировав неожиданного коллегу – любителя рассветов, иду завтракать и собираться.

Я хотел посмотреть ветряки и дойти до маяка. Сверившись с 250-метровыми распечатками генштаба, выясняю, что путь к маяку один и начинается он как раз от той опоры ЛЭП, где я встречал рассвет. Снова набирать знакомые пятьдесят метров, но уже с полной выкладкой.
Живописная дорога вьется по склону гуманным травесом, без крутых подъемов и спусков. И довольно быстро я оказываюсь на перевале хребта, по которому расставлены ветряки. Вблизи они впечатляют своими размерами.

Огромные лопасти с шумом рубят воздух. Сама мачта, кажется, вибрирует от нагрузок. Невольно прикидываю, что будет, если такой «пропеллер» сорвется и вспоминаю барона Пампу, похожим образом развлекавшего серых штурмовиков в таверне. В общем, стоять под таким вентилятором немножко стремновато.



Далее прохожу очередную в/ч и начинаю серпантинить, спускаясь к подворью смотрителя маяка.
Воды у меня оставалась около полулитра, поэтому была мысль попробовать разжиться водой у маячника. Перед хозяйством смотрителя меня надрывным лаем встретила его собака. Для большего эффекта я покричал, но, видно хозяев не было дома. Ну что же, придется искать родники. Дома, прокачивая маршрут, я примерно определил местонахождение родника под названием «Сладкая вода». Но, пока решил не торопиться бежать за водой, а осмотреть местность и развалины около маяка. Живописно там, донельзя.


Пристроив рюкзак в тенечке у развалин, вытащил камеру и принялся щелкать во все стороны. В планах у меня была еще одна ночевка здесь, и пока мне эти планы очень даже нравились.


Южные пределы.


Западное побережье.

Население долины, восточнее маяка, было представлено экипажами трех машин. Две стояли общим лагерем, с палатками и кемпинговой мебелью. Еще одна белая «Нива» стояла чуть поодоль, укрытая синим тентом. Сдается мне, что народ стоит приличный, семейный, - решил, рассматривая будущих соседей в телевик.

Тут мне на глаза попалась парочка, поднявшаяся с западного берега и перевалившая гребень между маяком и подворьем смотрителя. Классические хипаны, но главное то, что они несли пустые пятилитровые баклажки и шли явно за водой. Проследив за ними в длиннофокусный объектив, я порадовался тому, что правильно определил направление на родник.

Отфотовыражавшись, решил спускаться к людям. Когда до синего тента оставалось метров двадцать, из-под него вылез бородатый дядя, похожий на постройневшего Хэмингуея, и двинул вверх, в сторону хозяйства смотрителя.

- День добрый! Не подскажите, как к роднику пройти? Направление знаю, а дорогу точно нет.
- Добрый. Да родники почти пересохли. Горький – совсем, а Сладкий – еле капает. За час – дай Бог литр. Там "индейцы" (так он называет виденных мной хипов) постоянно свою посуду держат. А что, с водой совсем туго?
- С пол-литра. На ход, чтобы выбраться хватит, но я думал постоять здесь денек. С родниками – плохие вести. Коли так, то пойду в Судак.

Знакомимся. Дядьку зовут Анатолием, он из Ялты. Приезжает сюда на несколько дней, понырять и пострелять рыбу. Толя спрашивает, откуда, что, да как. Рассказываю ему про Керченский полуостров, про Опук, Эчки-Даг, делюсь планами на горную часть. Толя дайвер, но к правильным рюкзаконосцам относится с уважением. К тому же, он был на Кавказе, ходил с рюкзаком по Абхазии. Он предлагает воды, сколько нужно. Говорит, что привозит сюда хороший запас. К тому же, недавно уехали его знакомые и оставили ему еще и свою воду. А у смотрителя, кстати, его знакомого, у самого с водой туго. Дорога разбита в хлам и сюда не каждая водовозка соглашается ехать.

Мне неловко «обезвоживать» человека, но Толя настаивает, говорит, что все равно каждый раз остаются излишки.

- Пару литров хватит?
- За глаза. Спасибо Вам огромное. Даже не знаю, как отблагодарить. Хотите кофе? Хороший, почти полная пачка?

Толя отказывается. Говорит, что все есть. Сейчас ему надо идти к маячнику, кормить собак, кур и еще что-то, по хозяйству сделать, пока тот в отъезде. На прощание дает свой номер, мол, будешь в Ялте – звони, заходи. Хороший человек.

Ну а я иду чуть дальше, к протоптанному спуску к воде. Чертовски хочется искупаться. Уже почти десять часов и солнце начало жарить во всю.
Бросаю рюкзак недалеко от лагеря компании, про которую уже говорил. На хозяйстве в нем женщина с двумя киндерами. Её друзья – подводные охотники, ушли на море. Беру полотенце, оставшиеся свои поллитра, переобуваюсь в резиновые тапочки и иду купаться.
Берег представляет собой завал из крупного камня, вход в воду затейлив даже в тапках. Но, вода – чистейшая, Красное море отдыхает. Понятно, почему это место так популярно у подвохов.

Пару часов купаюсь и загораю. Заодно стираю и сушу ходовую одежку. Люблю ходить в чистом.
Не спеша прикидываю дальнейшие планы. Место здесь суперское, но с водой туго. Двух литров по такой жаре, на сегодня мне хватит с трудом, а надо еще будет завтра не засохнуть, особенно на обратном пути. Быть нахлебником не хочется. Ладно, оставлю Меганом на светлое будущее, а сегодня буду выбираться в Судак и далее, в Солнечногорское. По плану у меня знакомство с Хапхалом, прогулка по Демерджи, спуск по хребту Эльх-Кая к Перевалу, подъем на Ангар-Бурун через Сахарную головку, прохождение Холодного кулуара, Верхнее плато и нырок в Заповедник, в сторону Партизанского водохранилища и далее, к Бакле. В общем, хочу продолжить маршрут, с которого мы с Димой сошли в июне из-за ливня.

Определившись, собираюсь и выхожу. Толи на его месте нет, наверное еще занят у маячника. Когда проходил мимо подворья смотрителя, на лай собак снова никто не вышел. Ну да ладно, даст Бог, свидимся еще. А пока я начинаю нудный подъем по разбитому серпантину. Солнце в зените, пыль, жара – все прелести летнего Крыма. Хотел, Горыныч? Получи, распишись и наслаждайся.

Когда проходил в/ч, торкнула мысль – а куда я тащу почти два литра воды? В Судак? А почему бы бла-ародному дону не побриться перед выходом в цивил? Вот и тенёк у обочины недурственный нарисовался. Правда, он занят тремя местными барбосами, но это ничего. Подхожу ближе, и глядя в глаза самому крупному тежелым взглядом, не менее тяжело выдыхаю. Собакин, без лишних споров, подрывается и сваливает. Остальные тоже.
Тэкс, рюкзак на землю, немного воды в мыльницу, вместо зеркала использую экран смартфона. Нормально, кстати, побрился.

От знакомой опоры ЛЭП немного спускаюсь по грунтовке, а потом срезаю по тропе, идущей правым бортом балки Ювез-Агач. Курс на Капсель. У меня теплится надежда поймать там машину до Судака,. Но, в крайнем случае, готов шагать и до города.


Дойдя до асфальта, вынужден был признать надежду на частника безосновательной. Движение по дороге лишь немного отличается от нулевого, а те немногие водилы автоматических мобилей абсолютно не горят желанием останавливаться перед голосующим туристом. Ну что мне, деньгами размахивать что ли?

Прохожу поворот на Солнечную долину и неожиданно замечаю впереди автобусную остановку. И идущий навстречу «Богдан». Та-ак, а не подождать ли мне, когда он поедет обратно? Сколько там отсюда до Солидола и обратно, полчаса? Определенно, надо подождать.
На остановке можно спрятаться в тень. Допиваю воду. Минут через десять подходит местная жительница и подтверждает – автобусу быть.

В общем, через час я уже сидел в кафе, на автостанции Судака и ждал заказанный лагман, чебуреки и пиво. Приятно, иногда, воспользоваться благами цивилизации.

Автобус «Судак-Севастополь» оказался огромным комфортабельным Мерседесом. До сих пор слабо понимаю, как он вписывался в крутые повороты этой знаменитой своими серпантином дороги.
Попутчицей оказалась милая, уставшая, но бесконечно доброжелательная женщина из Уфы. Она везла своего взрослого сына, страдающего аутизмом, на отдых и какой-то семинар в базу отдыха «Светоч», в долине Ускута. Ту самую, территорию которой мы с Димой проходили в июне. Семинарами и прочей эзотерикой промышляет хозяин базы. Дай Бог, чтобы она это делала не от отчаяния. И дай Бог здоровья ей и её сыну.

Рыбачье, Малоречка… не был в этих поселках четырнадцать лет, и не узнал их.

Солнечногорское. Сначала забег в продуктовый, пополнить заплечные закрома. Затем общение с таксерами, плотно оккупировавшими пятачок.
- До Генеральского что почем?
- Вас сколько?
- А это имеет значение? Один.
- Тогда триста.

За восемь километров. По пустой дороге. Ничего так расценки. Встречное предложение – две сотни, отвергает твердо, как веган шашлык. Ну да ладно, соглашаюсь. Но, оказывается торговался я не с водилой, а с разводящим. Он ведет к другому джигиту, который первым делом спрашивает у моего провожатого: – Сколко сказал, трыста?

Это меня как-то напрягает. Причем сразу и резко. Дело не в деньгах. Мне нравятся более прозрачные товарно-денежные отношения. И мне уже не нравится ни водила, ни провожатый. Может, устал от переездов и переходов, может просто, «попала вожжа под мантию». От этих перцев мне уже ничего не нужно. Разворачиваюсь и иду вверх по улице, которой начинается дорога на Генеральское. Около часа безуспешно пытаюсь поймать попутку. Не едут или не берут, шайтанама.

Ладно. Собираю мысли в кучу и думаю – а куда я собственно так ломлюсь? Около шести вечера, даже если я сейчас уеду, выше Джур-Джура подняться не успею. А ночевать на экскурсионной тропе – моветон, да и стремно.
В магазине, напротив которого я голосовал, узнал у продавщицы, что в половине восьмого на Генеральское ходит маршрутка. Что-то типа местного чартера. Решение созревает быстро: переночевать на берегу, искупаться напоследок, перед горным этапом, и завтра, с утреца стратовать. Так оно как-то во всех смыслах правильнее.
Беру на вечер пиво, копченую скумбрию и кефир (что-то захотелось молочки). И иду другой улицей, минуя мутных таксеров, в сторону Малоречки. Вроде, по пути заметил там какую-то зеленку.

Пройдя последнюю кафешку, попадаю на тропу вдоль берега. Буквально метров через сто начинаются неплохие места для палатки. Видно, что в сезон здесь стояли: площадки аккуратно выравнены, рядом с одной есть даже дощатый столик. Место находится равноудаленно от кафешек «Солнышка» и пансионатов «Малоречки».
Палатку пока ставить не спешу, хотя уже практически стемнело. Выпиваю кефир, прислушиваюсь, приглядываюсь. Луна выкатывается над морем. С пляжа, который метров на восемь-десять ниже моей стоянки, слышны голоса влюбленной парочки. В окрестных кустах ни случайных прохожих, ни «гостей» вроде не видно. Все-таки, решаю подождать еще, пока все утихнет. А пока достаю нож, разделываю скумбрию и открываю пиво. И полчаса не прошло после кефира… да, я гурман.

29 сентября.
Ночь, несмотря на близость населёнки, прошла спокойно, а утро подарило красивый рассвет, в пастельных тонах.


Сходил на берег, потрогал напоследок море. Затем закипятил чаю, быстро позавтракал и собрался. Во время сборов, на чехле от палатки обнаружил вот такого гостя. Первый раз живьем вижу богомола.


В начале восьмого я уже на нужном перекрестке. Прождал почти до восьми, но никакой маршрутки так и не увидел. Зато увидел серую «Волгу» привезшую товар в продуктовый магазинчик напротив. После выгрузки беру водителя на абордаж.
- Здравствуйте. До Генеральского отвезете?
- Э, времени нет.
-Здесь ехать десять минут. Двести рублей нормально?
- Нет, за триста поеду.
-Поехали.

Это Солнечногорское мне порядком поднадоело, в горы хочется крайне.
В восемь уже был у магазина в Генеральском. Не успел влезть под рюкзак, как пришла продавщица. Коли так, на ход ноги решил купить мороженого и какого-нибудь фруктового йогурта. Не успел доесть и допить, как появился местный нагло мяукающий шерстяной рекетир. Пришлось поделиться.

И вот, наконец, снова разложены трек-палки, рюк за спиной, фотосумка на пузе, а я перехожу по узкому мостику журчащую Улу-Узень и набираю вертикальные метры по остаткам асфальта на правом берегу.

Как все-таки хорошо отправляться в путь рано утром. Глядя на просыпающийся мир и дыша свежим воздухом, думаешь о том, что впереди целый длинный и интересный день. Который покажет много новых мест, подарит много впечатлений и ощущений.
С такими мыслями, под журчание речки и пение лесных птах, сошел с наконец-то закончившегося асфальта и зашагал по лесной тропинке. Пусть она совсем не баловала заповедностью, а была …ээ.. украшена (испорчена) скамейками, перилами и прочим антуражем, с помощью которого самовыражались в плотницком ремесле местные лесничие. Все равно, мне здесь категорически нравилось. Я шел и не узнавал серого мрачного места, которым мне предстал Джур-Джур с окрестностями, зимой полтора года назад.


Кстати, проход на Джур-Джур был свободен. Никаких мытарей не наблюдалось.


Красивый водопад… особенно, когда рядом – ни души.
Сняв, что получилось, двинулся выше. Обходить первый прижим.


Тропа вскоре перешла на левый (орографически) берег и (забегая вперед, скажу) каких-то особенных проблем, до самого выхода на плато не доставила. Был в верхней трети крутоватый участок, но, идти там было можно. Как сказал бы Паша Швед (с сайта «Чарующий Крым») – «чуть-чуть по ровному».
Но, пока я прохожу симпатичный каскадик, гидропост и еще один красивезный водопад, с целым озером (украшенный табличкой – «купаться запрещено»).



Не знаю, были то знаменитые «Щеки» (или «Челюсти») Хапхала, но на единственный более-менее достойный прижим я залез с помощью веревки, привязанной кем-то сверху к тонкому буку.
За этим прижимом, посчитав, что он надежно отсекает «матрасные» массы и чужие здесь уже не ходят, решил устроить полудневку. До того волшебными были светлый лес и ручей, переливавшийся в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь кроны.


Выбрал себе персональный водопадик с ванной-джакузи, ствол упавшего бука определил бивачной мебелью и принялся сибаритствовать.
Решив попробовать, что такое воспетая на «Чарующем» мивина, запарил пачку с порезанным сыром, бастурмой и свежей зеленью. Приправил соусом «Торчин» и оказалось, что есть можно. А после кофе со сливками и печенками захорошело до того, что я раскатал каремат и часок провалялся в блаженной полудреме.

Для того, чтобы вернуть себе способность к дальнейшему передвижению, пришлось собирать всю наличную волю в кулак и … идти купаться. После, устроив постирушку (с помощью кастрюльки и бутылки, метрах в десяти от русла, на склоне оврага) и подождав, пока подсохнут вещи, устроил еще одно контрольное чаепитие и начал собираться. Как здесь ни чудесно, а идти надо. Ночевка у меня определена либо над перевалом «Перья», либо на какой-нибудь горочке, где-то в районе Босны. Главное, чтобы был вид на Восток. А оптимально – на Хапхал.

Что можно сказать про дальнейший подъем и про Хапхал? Мало. Это надо видеть и чувствовать самому.
Были и чудесные каскады, и водопады, и красивезные скальники, и потный подъем, и еще одно купание перед тем, как русло начало делиться, а тропа отошла влево, круто в горку.
В Хапхал хочется вернуться. И не одному, а с человеком (или с людьми) с которым хочется разделить эту красоту.









Встретилась такая хреновина на дереве. Знающие, подскажите - что это?

Извилистая тропа вывела на плато чуть южнее самого узкого места перемычки между Хапхалом и Курлюк-Башем. Выбравшись на открытое место, попадаю в освежающие объятия ветра и оглядываюсь, стараясь запомнить на будущее место правильного спуска в Хапхал. Прямо тропа выводит на «центральную» грунтовку, пересекающую Северную Джи от перемычки в направлении Юркиных скал. Влево отходит тропка в сторону обрывов над Хапхалом. Не снимая рюкзака, поворачиваю влево и выхожу на небольшой уступчик с отличным видом на восток.


Уфф, как здесь хорошо! Рюкзак наконец-то летит на землю. А я присаживаюсь на бревнышко, и как настоящий синтоист, впитываю виды, звуки, запахи и тактильные ощущения окружающей природы, потихонечку растворяясь в ней и становясь малой её частичкой.
Правильно говорят, что надышаться можно только ветром. Несколько глотков воды, возможность расслабленно, но внимательно любоваться окружающей красотой и кажется, что больше ничего уже не нужно. Ну разве, сухую травинку, чтобы задумчиво пожевывая её, рассматривать облака, отпуская вместе с ними свои мысли.


Уже вечереет, солнышко висит низко над горизонтом, и его лучи почти не чувствуются на коже. Зато ветерок становится не просто освежающим, а бодрящим… чуть не до дрожи. И, кажется, не только вечер тому причиной. Кроны лиственных деревьев заметно тронуты рыжими красками. Ощущение такое, что я не просто поднялся на семьсот метров от места полудневки, а перенесся на две-три недели вперед, в осень.


Передохнув и определившись с дальнейшими планами, иду дальше. Ночевать решаю поближе к обрывам, а пока для удобства, решаю двигаться по дороге. Почему-то мне показалось, что она идет почти вдоль обрывов, и стоит только отойти влево на сотню-другую метров, окажешься в козырном месте с видом на Хапхал.
Это заблуждение стоило мне моих ближайших планов. Не встретив достойных тропы или грунтовки влево, и поленившись разведать пару слабых натоптанностей в ту сторону, я утопал значительно дальше, чем думал. Спохватившись, сделал пару попыток пробиться через поколенную траву, плотный кустарник и лесопосадки к востоку, но поздно. Вытащив, наконец, атлас, увидел, что до желанных обрывов мне топать около пары километров. В сторону Босны и Диплиса, по заросшей пересечёнке и в надвигающихся сумерках.
Забравшись на пару ближайших пупырей, убедился, что видов с них нет, и вернулся на дорогу. Раз такое дело, то решил идти по ней до первой обзорной точки, где бы она ни была, хоть на Южной Демерджи. По дороге можно идти и ночью, главное – найти место, с которого хорошо видно рассвет.

Впереди послышался шум движка и вскоре дорога вышла к большому сенокосному лугу. С него выезжал Зил-131, груженый сеном, провожаемый тремя косарями. Дорога забирала с луга вправо, обходя небольшую горку. Когда я вышел на луг, и грузовик и люди уже исчезли из поля зрения. Ну и хорошо, лишняя это встреча.

Начав обходить горку за лугом, из любопытства решил посмотреть, что с неё видно. Сошел с дороги, поднялся, и как оказалось – не зря. Вид есть. Горка, скальным гребнем, сходит на юг, и там, между ней и раскидистым деревом, видно неплохое место для палатки. Еще можно успеть поставить палатку засветло. В общем, так и сделал.

Готовя ужин, смотрел, как в темноте, с Южной Демерджи сползают припозднившиеся джиперы. Когда на небе загорелись первые звезды, появилось ощущение полной оторванности от людей. Но, вскоре, на одном из восточных отрогов Южной Джи появился огонек костра. Надо же, коллега. Доброй тебе ночи. Все, спать.

За фотки не переживай-стали открываться хорошо.это был временный глюк..

Боже,как же вкусно ты пишешь!полное,чуть ли не тактильное , ощущение ветра ,звуков и запахов.Хочу в КРЫМ!!Но получиться сходить только осенью..а летом -в июле -Кавказ..горнячка бушует уже во всю-сны наполнены горами,кристально чистым морозно-снежным воздухом и хвоей)))

Вот и ладушки.

Уже в июле? Господи, дай возможность упасть на хвост этим альпинистам окаянным! *воздел очи горе*

З.Ы. Ой, сколько было опечаток. Печатал и копировал в полудреме, промахиваясь по нужным клавишам на истертой клавиатуре *это я отмазываюсь*. Исправил, что бросилось в глаза - около пятнадцати ошибок. Стыдон.
Надеюсь, сегодня закончу. Блин, как курсовую пишу.

Только что дошло, что меня смущало в твоем сообщении. Керчь - это что, не Крым?? Это что за сепаратизм такой, боспорский?

30 сентября.
Первая ночь, когда я почувствовал, что не зря взял спальник.
Подъем по будильнику, фотосумку на шею, штатив в руки и как в песне: вперед, заре навстречу.
Облюбованный с вечера скальник ожидания оправдал. Тучки над горизонтом, по традиции – тоже. Ну да ладно, все равно было красиво.



Первое утро с настоящими осенними красками. И с соответствующей температурой. Встречал рассвет в термухе и флиске, и все равно было ощутимо свежо. После фотосета, с удовольствием залез в палатку, и прямо внутри, на горелке, сварил кофе.


Пока завтракал и коротенечко записывал вчерашние впечатления, ощутимо потеплело. А когда собрался и вышел на дорогу, то солнышко снова жарило по-летнему. И ветерок сегодня был только в радость.

На Южную Демерджи решил не ходить. Это гора требовала к себе почтительного отношения и для знакомства - минимум один день полного внимания. Пусть у меня будет еще немного будущего в горном Крыму.
Идти решил через вершину, триангулятор и «уши»-ретрансляторы. Столько раз видел их из разных точек, а рядом не был.

По плато накатали целую сеть грунтовок. Выбрав нужную, обошел начало балки, длинным языком вдававшейся в плато с юга, и вскоре оказался в небольшой долинке, почти в геометрическом центре яйлы. Слева – небольшой лесочек, справа – травянистый склон, впереди – подъем на хребтик, идущий над скалами Козырек (Сарпа-Хая) и выводящий к нужным мне вершинам.

С хребтика все плато как на ладони, и симпатичный вид на Южную Джи.



А перед вершиной триангулятором открываются отличные виды на Алуштинскую долину, Козырек и Чатыр-Даг. Можно рассмотреть «план мероприятий на сегодня».


От тригопункта, по лысому каменистому склону, поднимаюсь к «ушам».


И здесь тоже Виды. Чатыр-Даг, Синаб-Даг, Бабуган – вот они, кажется, руку протяни и достанешь. Долгоруковка, Замана, Тырке, Демерджи…
Глаза слезятся то ли от ветра, то ли от счастья. Сбрасываю рюкзак и залипаю, впитывая открывшееся пространство.
Но, планы на сегодня у меня грандиозные, нагловатые и требующие запаса времени. Надо идти.

По колее, начинающейся прямо от вершины, спускаюсь к грунтовке, которая приличными петлями сбрасывает высоту и доставляет меня к перевалу между Пахкал-Кая (Лысый Иван) и Демерджи.

По пути обрываю спелый, вкусный, но мелкий терн, на удивление вкусную грушу и вкуснейшую, медовой спелости, желтую алычу.

По дороге вдоль хребта Эльх-Кая дохожу до родника Индек-Чокрак. Увжение людям, благоустроившим его, а так же – всем хожалым, сохранившим его в чистоте.

Устраиваю перекус и заправляю ходовую бутылку.

Дальше, мимо одноименной хребту вершины Эльх-Кая (Кудрявая Марья), дохожу до развилки: влево и вниз идет новая бело-красная марка «чешского « образца, а правее, траверсом склона, зовет старая «советская» марка в виде красного кружка. Иду по старой.

Тропа красивейшая, лес кажется воздушным и солнечным.
Навстречу попадается цепочка бегунов. У всех на руке тонометр, профессиональная форма и кроссовки. Не иначе спортсмены, готовящиеся к соревнованиям. Несмотря на то, что они БЕГУТ вверх по приличной крутизны склону, каждый, пробегая мимо - здоровается! Титаны тела и духа. Так же, желаю здоровья каждому.
В том, что иду правильно, убеждаюсь, выйдя к памятнику строителям дороги. Современная трасса ушла гораздо западнее, и памятник остался в диком лесу. Смотрится он на лесной поляне сюрреалистично.



От памятника тропа делится. Выбираю нижнее направление, но вскоре упираюсь в слишком резкий сброс и начинаю сомневаться. Иду влево и выхожу на заброшенный асфальт, даже с сохранившимся бордюром, который и выводит к трассе, у поста.

Решаю зайти к торговцам медом, луком, орехами и фруктами. Кофе поднадоел и я хочу купить меда к чаю. Подхожу к первому же продавцу, смешливой молодой, с отличной фигурой, женщине и объясняю свою сверх-задачу: немного меда в дорогу.
Таня – просто солнышко, сплошной позитив, улыбку с её лица снять невозможно. Фасовка у Тани самая разная – от майонезной баночки до трехлитровой. Вот как раз майонезной по объему хватит. Она предлагает полтора–два десятка сортов. Говорю, что засахаренный не люблю и предложение немного сокращается. Предлагает каждый сорт на пробу, по чайной ложке! Прикидываю, что у меня после такой пробы кое-где слипнуться может, и прошу что-нибудь на её вкус. Таня выбирает баночку и атакует меня с полной чайной ложечкой, намереваясь накормить из рук, как капризного дитеныша.

Мед очень вкусный и душистый, никаких признаков карамели и сахара. В стекле тащить не хочется, и у Тани находится маленькая пластиковая бутылочка.

- Не бойтесь, бутылочка чистая и стерильная. Я, кстати, медсестрой работаю.
Пока я убираю мед в рюкзак, она ополаскивает стеклянную баночку и дает выпить «медовушку»:
- Водичка кипяченая. Пейте, это же ваш мед остался.

Растроганный вниманием, хочу купить еще что-нибудь. Нечищенные орехи мне на фик не нужны, травяные сборы и лавровые веники тоже. Беру виноград, светло-желтый, круглый, мясистый и сладкий. Ценники на мед и виноград не помню, но, что-то совсем не дорого.
Две здоровенные грозди тут же моются в пластиковом пакете. Вода на это раз не кипяченая, но родниковая. Пользуясь случаем, спрашиваю у Тани, не в курсе она, что с родниками на склоне Чатыр-дага? Живы ли они?

- Ой, воды много! Вы посмотрите на горы: обычно к этому времени они выгорают, а тут, как лялечки стоят!

Заодно спрашиваю, продает ли она ялтинский лук на вес, а не связками?
- Вам сколько надо?
-Да штуки три-четыре.
-Берите так. Не надо денег.

Таня сходу вычисляет во мне москвича, мол акцент ни с чем не спутаешь. (Неужели правда, есть какое-то отличие? Я вряд ли отличу речь крымчанина от речи москвича.) Ей интересны российские сплетни и новости, а мне – местные. Я спрашиваю, как они переживают повышение цен, продуктовую блокаду *направленную на возвращение Крыма*? Таня смеется:
- Не дождутся!



Ловлю себя на мысли, что жалею о том, что нельзя посадить в карман симпатичного тебе человека и унести с собой.
Ладушки, надо идти. Щелкаю Таню на память и перехожу дорогу к памятнику легендарному троллейбусу.



Первый раз вижу его не из окна машины или автобуса, а в непосредственной близи. За ним начинается асфальтовая дорожка в гору, в сторону турбазы. Интересно узнавать места, знакомые по чужим отчетам и фото.

Асфальт заканчивается не территории базы. Поворачиваю на право и во дворе домика, слева по ходу движения, удачно выцепляю лесника. Вспомнив, как плутал здесь Бобус, решаю уточнить дорогу.

-Здравствуйте. Не подскажите, как на Сахарную Головку пройти?
- На какую, на эту? – удивленный и чуть пренебрежительный кивок в нужную сторону.
- Ну да.
- Идите прямо. Балочку пройдете , и все время наверх.
- Спасибо.

В общем, я планировал идти по рельефу, и это указание чудесно совпадало с моим представлением пути.
Не знаю, как здесь умудрился нарезать две лишние петли домнуле Бобус сотоварищи. Дорога мне показалась очень логичной. Я прошел прямо первую развилку, пересек овраг с железной водопроводной трубой на дне, поднялся наверх и вылез к домику у ручья. Правда, не запомнил, где я пересек просеку под лыжную трассу.


Домик показался безлюдным. Я остановился у родника, метрах в ста выше, наполнил до полного всю имеющуюся тару и решил искупаться перед подъемом. Воду греть не стал, не было времени. Ополоснулся ледяной водицей так, из бутылки. Бодрости ради и хода ноги для.


От родника тропа уходит на склон вправо (на левый, орографически, борт оврага). Тропа маркирована красной краской. Заблудиться нереально.

Наверное, я расходился за время похода, но, когда я вылез на перемычку между Ангар-Буруном и Сахарной Головкой, состояния «Белый лисенок», как у Бобуса, у меня не было абсолютно. Нормальная тропа, с нормальным подъемом. Бросив рюкзак у поваленного дерева, прогулялся на вершину. Правду говорят, что вид с неё классный.


Прикинул, как двигаться дальше, вернулся к рюкзаку и пошел на штурм.

Сначала, от перемычки вверх по хребту, потом траверсом по склону вправо-вверх, до скальной стенки и дальше, вправо, по появившейся еле заметной тропинке под стеной. Кстати, тропы от перемычки до стены я не заметил.
Вот тропка, идущая под стеной, начинает сбрасывать высоту, а сама стенка сходит на нет. В этом месте я поворачиваю влево и оказываюсь в начале подъема. Уфф.. вот он - Холодный, во всей красе.


Надо отдышаться, успокоиться и познакомиться. Кулуар не пугает, но внушает уважение. Кажется, сами стены говорят – веди себя правильно и все будет хорошо.
Для бодрости духа на старте установлена спецтабличка – «Кафе». Ну как тут не посидеть на дорожку?


Посидев и собравшись духом, потихонечку пошел наверх.
Идти старался по кромке каменистой осыпи. На саму осыпь наступать нежелательно – камушки находятся в состоянии неустойчивого равновесия и не хуже эскалатора, за два-три шага, могут спустить на пару-тройку метров вниз. Если повезет вовремя остановиться, конечно. А трава, на тонком слое жирной землицы, держит плохо, треки просто проскальзывают. Меня очень выручали палки. Воткнув палку в грунт и убедившись, что она зафиксирована, делаю шаг. Втыкаю другую палку и переношу другую ногу. Из четырех точек опоры, три – всегда на грунте.


Обернувшись.

Так, перетекая из одной точки пространства в другую, постепенно поднялся до полки, на которой находится знаменитый «Перстень» - причудливая конструкция из трех скальных обломков, образующих сквозное окошко.


Руки немного дрожат, но я отчаянно щелкаю фотиком по сторонам. Качества никакого, это больше напоминание самому себе – я там был!
После Перстня перелажу одно стрёмное, но проходимое местечко. На нем палки приходится откинуть на темляках назад, а руками хвататься за камень и коренья, в поисках опоры.


Замечаю, что когда движешься по одному краю осыпи, другой всегда кажется привлекательней. Пару раз перехожу осыпь с края на край.
Еще немного, и впереди еще один стремный перелаз у креста, нарисованного на скале. Снова вспоминаю опыт еще не прямоходящих предков и убеждаюсь, что руки тоже годные для движения конечности. В какой-то момент даже сомневаюсь – там ли лезу? Но, пролез.

Тропка выходит на скальную полочку и ведет влево.

Вид с полки.
Обойдя по ней скальник, я неожиданно обнаруживаю под ногами стелющийся можжевельник, а впереди – далекую, после желоба кулуара, линию горизонта.

Я на плато. Вышел, поднялся! Тут немного «догоняет» - хочется испустить победный рык и гулко застучать кулаками в грудь. Не то, чтобы я крут, но теперь я в «клубе прошедших».
Хватаюсь за мобилку, фотографирую панораму на Перевал и пытаюсь отправить ММСку знакомым. Связь – один G. Фотка грузится безумно долго. Эх, вот оно – соло, даже радостью хрен с кем поделишься. Не выдержав и плюнув на это дело, иду здороваться с вершиной.

Уфф, хорошо… ну просто – хорошо. Вершина на месте, горы вокруг на месте, даже облака над Перевалом на месте. Здравствуй, Ангар. Здравствуй, Чатыр-Даг, я вернулся.
Глазами отыскиваю «свою» воронку под скальником на западе и иду ставить палатку на знакомое место.

Если вчера вечером, на Демерджи было свежо, то сейчас, на Чатыр-Даге откровенно прохладно. Впервые утепляюсь флиской и лезу на скалы, за палаткой, посмотреть на закат. По старой традиции, с запада надвигаются тучи, уже успевшие «съесть» солнышко. Эх, снова закат на Чатыр-Даге не уродил.


Пока светло, иду прогуляться на восток. Хочу посмотреть знаменитый «пепелац» - ржавый металлический остов приюта –убежища, недалеко от заброшенного горнолыжного подъемника. Заодно, наметить примерные точки, где буду завтра встречать рассвет.
На плато – ни души, гуляю по-хозяйски. Если бы на небе были звезды, а в траве сверчали кузничики или цикады, то сходство с августом 2013-го года было бы абсолютным.
Пока не стемнело окончательно, возвращаюсь к палатке, готовлю ужин и готовлюсь отбиться. Сегодня был хороший день. Засыпаю легко и крепко.